– Мне следовало вспомнить об этом эпизоде раньше, – пробормотала я. – Андрюша, рассказывая о поступке матери, воскликнул: «Раньше она ничего подобного не делала, понять не могу, чего мать так обозлилась!» Однако Елена Сергеевна со Светланой Петровной сильно рисковали. Вдруг бы их кто из посторонних заметил?

– До гаража Завгородней рукой подать, и ваша улочка безлюдная, – вздохнул Сергей. – Хотя, конечно, им повезло, ни одна душа не встретилась. Женщины вдвоем справились с непростой задачей.

– Тело и автомобиль не могли вечно находиться у соседки. Рано или поздно их домработница могла решить разморозить ледник или заглянуть в гараж, – вступил в беседу Дегтярев.

– У Терентьевой не было времени, чтобы сообразить, как избавиться от трупа и колес, – пояснил Дьяченко. – На нее разом свалилась куча проблем. Лена после всплеска активности сначала казалась нормальной. Но к вечеру дня, когда умерла Катя, у Малининой случилась истерика, потом она впала в состояние, которое напоминало каталепсию[18]. Терентьева поняла, что подругу необходимо срочно поместить в клинику. А еще предстояло заниматься похоронами Юрия, общаться с полицией, со страховой компанией, с нотариусом… Светлана Петровна временно выкинула из головы мысли о трупе, зная, что Завгородней нет в России, решила разрулить эту проблему позднее.

– Думаю, Малинин вовсе не оплачивал обучение сына в Лондоне. Как же Лена умудрилась извлечь из семейного бюджета столь крупную сумму? – удивился Александр Михайлович. – До вступления в наследство еще далеко.

– Отъезд Андрея никто не оформлял, – ответил Сергей. – Светлана говорила Даше о поездке в Англию как о решенном деле, выдавала ее за идею Юры, но они только собирались подыскать ему школу. Терентьевой пацан совсем не нужен, Елена сына не любит. Убийцы хотели жить в свое удовольствие, поделив средства Юрия Ивановича, а Андрей им мешал, ему предстояло укатить подальше, за рубеж. Кстати, не в дорогой Лондон намеревались услать его дамочки, а куда подешевле, например, на Мальту, в третьесортную гимназию.

– Вот крысы! – выпалила я. – И что теперь будет с Андрюшей?

Дьяченко скрестил руки на груди.

– Ну, с матерью-то ему уже точно не жить. Если Малинину признают вменяемой, она пойдет под суд и отправится отбывать наказание. А если психиатры сочтут Лену больной, ее поместят в спецбольницу.

– Ася! – ахнула я. – Какова судьба девочки? Елена знает, что дочь жива?

– Пока нет, – поморщился Сергей. – Доктора считают, что Малининой на данном этапе нельзя сообщать эту новость. Возможно, позднее. Насчет Аси сложный вопрос. Ее еще надо найти в Америке, отсудить у тех, кто украл ребенка. Процесс явно затянется на годы.

– Может, девочке лучше оставаться в США? – неожиданно произнес Дегтярев.

– Хм, не знаю, – пробормотала я. – Предлагаешь оставить супружескую пару, похитившую малышку, безнаказанной? А как же Лена? Это же ее любимая дочка, и она жива!

– Что ждет Асю на родине? – заспорил Александр Михайлович. – Детдом? Отца нет в живых, мать или на зоне, или в психушке, брат несовершеннолетний, ему Асю под опеку не отдадут. И готов ли будет Андрей взять на себя ответственность за младшую сестру, когда справит восемнадцатилетие? Твое мнение?