До обеда он заставил себя пробыть в магазине: накопились дела. Обед в «Арагви» прошел весьма удачно. Павел Иванович добился партии очень ходового «левого» товара на весьма выгодных условиях. К концу обеда настроение поднялось. Все было бы превосходно, если бы не мысль о проклятом портсигаре из музея. И еще записка, которая со вчерашнего дня жгла ему руки.

Тем не менее на свидание с Сердюком он отправился только под вечер, когда стало темнеть.

И вот они снова сидели друг против друга в маленькой полутемной комнате за шатким столиком. Павел Иванович уж передал Сердюку купленные для него продукты и водку. «Много тянет в одиночку, — удовлетворенно отметил он про себя, скосив глаза на груду пустых бутылок в углу. — Авось упьется».

Сердюк тем временем прочел записку, подумал и молча сунул ее в карман.

Оба делали вид, что не торопятся начинать разговор о главном, хотя обоих разбирало нетерпение.

Наконец Сердюк сказал:

— Завтра увижусь с дружком — и адью, Москва! Вам мое предложение, как видно, не подходит?

— Я был в музее, мой друг, — примирительным тоном сообщил Павел Иванович.

Сердюк насторожился.

— Так, так. Ну и что?

— Там есть одна девочка. Только она может определить, тот ли у вас портсигар.

— Ну и что? — уже враждебно повторил Сердюк.

— Надо придумать, как ей его показать.

— Знаете, мой друг, — издевательски произнес Сердюк, наливаясь злостью, — над этим ломайте голову сами. Она у вас вон какая большая.

Но Павел Иванович оставался невозмутимо спокоен: игра шла по-крупному.

— Я надеялся, что мы подумаем вместе, — сказал он. — Дело-то общее, и интерес тоже.

«Деловой мужик, — с невольным уважением подумал Сердюк, успокаиваясь. — Его право не доверять».

— Учтите, — предупредил он. — Смотреть придется из моих рук.

— Что ж, привезти ее сюда?

— А она поедет? — быстро спросил Сердюк.

— Только скажи ей, что нашлось. Куда хочешь поедет.

— А что с ней потом делать?

— То есть?..

Павел Иванович не договорил. Глаза их встретились.

— Это невозможно… — пробормотал Павел Иванович.

Сердюк равнодушно усмехнулся.

— Дело плевое. Я же сразу мотану. А ваше дело будет сторона.

— Хорошенькая «сторона», нечего сказать.

— Все беру на себя, — коротко рубанул ладонью Сердюк. — Овчинка стоит того.

Павел Иванович хмуро покачал головой.

— Только не здесь.

— Мы работаем чисто, — усмехнулся Сердюк. — Ваше дело пригласить ее. И чтоб узнала.

Все складывалось так опасно, а главное, так непривычно, что Павел Иванович ощутил легкий озноб. «А может, махнуть рукой на это дело? — трусливо подумал он. — Это же бог знает что такое!» Но тут замерещились доллары, много, пачками, вожделенные бумажки, о которых он мечтал по ночам. Черт возьми, последняя партия, и можно будет кончить эту игру с огнем! Кончить раз и навсегда!

Павел Иванович думал сейчас об этом вполне искренне. Он только забыл, что подобное происходило с ним уже не первый раз.

А, была не была!

И Павел Иванович хмуро и решительно произнес:

— Ну хорошо. Я привезу ее.

Сердюка искали активно и продуманно; Цветков отнюдь не возлагал надежды только на магазин.

Прежде всего следовало выяснить, где Сердюк мог найти себе пристанище. Судя по тому, что он первые ночи провел на вокзале, а потом у случайно встреченного им Зернова, другого, более надежного и заранее известного места у него не было. И если студия художника для него теперь отпала, то вокзалы ничем себя не скомпрометировали. Значит…