Отошёл обтекатель — он предохранял конструкцию корабля от воздействия плотных слоев атмосферы.

В корабле стало светло — в иллюминаторе появилось солнышко. Зайчик от солнышка запрыгал по приборной доске, по потолку. Небо на наших глазах из голубого превратилось в синее, затем в фиолетовое и чёрное. Отработала первая ступень — перегрузка спала, включилась вторая — перегрузка опять навалилась на нас. Обо всём этом мы докладывали на Землю.

Отработала вторая ступень — возникла кратковременная невесомость, но вот опять могучий вздох — включилась третья ступень, и опять перегрузка.

Совсем неожиданно для нас прекратился шум двигателя, что-то щёлкнуло, и наш корабль плавно отсоединился от носителя — мы в невесомости. Почти десять минут потребовалось нам, чтобы выйти на орбиту высотой в пятьсот километров.

Защёлкали приборы. Побежали стрелки хронометра. Включаю электронный глобус — он нам поможет определить местонахождение над Землёй, покажет все радиостанции Земли, а также свет и тень. Свет и тень — это важно в космосе.

За одни земные сутки в космосе проходит шестнадцать космических суток со сменой дня и ночи. За одни земные сутки солнце в космосе восходит и заходит шестнадцать раз!

По программе полёта я начал готовиться к переходу из корабля в шлюзовую камеру, состояние которой в это время проверял Павел Иванович.

Давление во всех трёх отсеках камеры было в норме и не падало.

Теле- и кинокамеры работали отлично. Я снял ранец, осмотрел его и подал Павлу Ивановичу. Он помог мне надеть его на спину и подсоединил фал-трос, проверил прохождение электросигналов. Всё было отлично.

Командир дал давление в шлюзовую камеру, выровнял его с давлением корабля и включил тумблер люка. Люк начал плавно открываться, обнажая длинный, хорошо освещенный цилиндр. И вот люк замер. Я тихонько оттолкнулся от кресла и переплыл в шлюзовую камеру.

Медленно закрылся за мной переходный люк, и я остался один — только тонкая стенка шлюза отделяла меня от открытого космоса. Проверяю ещё раз скафандр на герметичность, теперь уже от своей автономной системы-ранца, закрываю и открываю забрало шлема — светофильтр, проверяю замки на перчатках. Всё хорошо. Сообщаю командиру:

— Готов!

«Готов» — сигнал к началу сброса давления из шлюза и выравнивания его с наружным вакуумом. Воздух со свистом выходит наружу. Давление в шлюзе падает, а в скафандре растёт. Скафандр становится упругим и жёстким — таким он будет до конца эксперимента.

Стало очень тихо. Я услышал голос Павла Ивановича:

— В шлюзе вакуум — открываю выходной люк.

— Готов! — коротко ответил я.

Внимательно слежу за выходным люком: открылся замок, завращался механизм открытия, и люк, вздрогнув, плавно начал подниматься вверх.

Вот и космическое небо. Я первый вижу космос с миллиардами звёзд не из корабля, не из иллюминатора, а через светофильтр скафандра! Люк медленно уходил вверх, всё более открывалось окно в космос. Я затаив дыхание наблюдал, как быстро меняется звёздная картина на тёмном космическом небе.

Люк замер, всё готово к выходу.