В нос бьет запах медицинских препаратов.

На тумбочке лежат таблетки в стаканчиках, в углу помещения стойка для капельниц. Солнечный свет щедро заливает просторную комнату, в которой помимо бабушки лежит еще одна женщина примерно того же возраста, а чуть подальше пустуют две свободные койки. Обычная больничная картина.

Денис, видя, к кому мы пришли, радостно взвизгивает, бросаясь вперед.

– Привет, ба. – Целую ее в морщинистую щеку, подходя ближе. – Как ты? Напугала нас. А ведь говорили: давай в больницу, не откладывай!

– Да брось, – отмахивается она, помогая внуку сесть рядом. – Все нормально.

– Как нормально? Вон мама говорит, еще бы...

– Твоя мать – паникерша! – перебивает она недовольно. – Чуть что – сразу в истерику. Ну ее!

– Не надо, ба. Я разговаривала с врачом.

– Ну вот еще одна! Да лечусь я уже, видишь же? Все в порядке. Жива. Здорова. Сама-то как? Неужели из-за меня примчалась?

Я сажусь рядом, расправляя складки больничного халата. Снимаю с Дениса кепку, чтобы не вспотел в помещении.

– Разве это не повод? – отвечаю спокойно.

– В наше время без проблем можно позвонить. Егоровне вон дети телефон с видеосвязью оставили. Звонят несколько раз на дню, проверяют, как она, – кивает на соседку бабушка. – А ты вроде как, мать говорила, расписываться собиралась со своим этим, как его, отцом Дениса? Свадьбу, мол, делать не будут, а в ЗАГСе закорючку поставят. – Она смотрит внимательно, прощупывая меня взглядом и пытаясь угадать правду.

– Хотели. Но пока отложили.

– Это еще почему? Это он что удумал? Поматросить и бросить?

– Нет, ба...

– А таким правильным казался! – не слушая меня, начинает накручивать. – Таким надежным. Обещал мне, что будет заботиться о вас, в обиду никому не даст. Так сладко пел! А это что выходит?!

– Да нет же, говорю! Это не он. Это я. Я так решила!

Бабушка непонимающе захлопывает рот. Смотрит на меня растерянно, не зная, как реагировать. Я вижу, что рушу все известные догмы поведения в ее понимании, но врать не хочу. Да и не вижу смысла.

– Он обижал вас? – осторожно спрашивает она.

– Нет. Никто никого не обижал, не изменял, не бросал. Бабуль, давай не будем, ладно? Я к тебе приехала, чтобы ухаживать за тобой, поддерживать, а не чтобы давление тебе поднимать. С Демьяном у нас все хорошо. Все в порядке. Просто дату перенесли, и все.

Бабушка неверяще качает головой. Прижимает к себе Дениску и тихо интересуется у него:

– Папа маму обижал?

– Да ба, прекрати! – взрываюсь я уже не на шутку. – В самом деле!

Но бабушка делает мне знак замолчать и ждет ответа внука.

– Не, он говолит: любит маму и меня. Папа холосый, – мотает головой Денис.

– И не ссорился с мамой?

– Нет.

– Убедилась? – усмехаюсь торжествующе.

– Та-ак, – делает она какие-то свои выводы. Смотрит пристально, почти рентгеновским взглядом. – А ты его не разлюбила, часом?

Я закрываю лицо ладонями, жалея, что поддержала разговор на эту тему. Хочу прекратить, но понимаю, что бабушка уже не отцепится. Маму начнет тормошить, придумывать невесть что, нервничать.

Молчу. В этот момент соседка по палате, кряхтя, поднимается с кровати и тихо бросает: