– Я бы все равно побоялся, что прецедент поставит нас на скользкий путь.

– Так что ты хочешь сказать? – спросил его старейшина Эмери.

– Только то, что, раз существует такая способность, ее нужно регламентировать и утвердить – как и сами взломы памяти. Перед каждым использованием необходимо будет тщательно все обсуждать, чтобы прийти к единогласному мнению.

– К единогласному? – переспросил Терик. – Ты же понимаешь, как редко мы к нему приходим?

– Поэтому оно и необходимо.

Они начали спорить, и к ним присоединились остальные – кто-то вносил новые предложения, кто-то присоединялся к другим. Софи пыталась следить за разговором, но он становился слишком запутанным, а у нее так болело все тело, и она так устала, что в итоге просто подняла руки и воскликнула:

– Прошу прощения!

Все повернулись к ней, и во рту пересохло. Она кашлянула.

– Простите. Просто… Может, сначала выясним, получился ли у меня вообще что-нибудь, а потом начнем придумывать кучу правил? И это же моя способность – разве я не имею права голоса относительно того, когда буду ее использовать, а когда – нет?

– «Да» на твой первый вопрос, – признал Бронте. – И «нет» – на второй.

Софи хотела было поспорить, но заметила, как старейшина Терик качает головой, и решила воздержаться.

Старейшина Эмери вновь потер виски.

– Перед тем как обсуждать сложность положения вещей, нам явно нужно изучить границы возможного. Предлагаю встретиться в Эверглене через час после заката и посмотреть, как пойдут дела. И исходя из этого можно будет продолжить дискуссию.

Остальные согласились, и Грейди пообещал уладить все с Вакерами. Старейшины исчезли, и только тогда Софи поняла, что согласилась попытаться впервые вылечить чей-то разум на глазах у толпы.

– Мне же тоже можно прийти, да? – спросил Киф.

– Разумеется, – заверил Грейди, и Софи выдохнула с облегчением.

Киф заслуживал прийти – хотя она и сомневалась, сможет ли на самом деле кого-нибудь вылечить.

– Хорошо, – Киф встретился с ней взглядом, и его лицо стало серьезным. – Все сработает, Софи.

– Надеюсь.

– Уверен. А значит, тебе нужно поспать. Нужно хорошо отдохнуть перед завтрашним эпичным празднеством. И, пожалуй, мне тоже пора домой.

– С тобой все будет в порядке?

– Да, переживу, – он отряхнулся, поднимаясь. – Постарайся не умереть, пока меня не будет, ладно? И «чуть не умереть» тоже.

– Буду стараться изо всех сил.

Он подмигнул, подставив домашний кристалл предрассветным лучам, и потихоньку исчез.

– Поверить не могу, что говорю это, но Киф вырос в моих глазах, – пробормотал Грейди.

– И в моих, – согласился Сандор. – Хотя я бы предпочел, чтобы он перестал звать меня Гигантором.

Все рассмеялись. Но потом улыбка Грейди пропала.

– Мне стоит пойти помочь гномам перенести Силвени в безопасное место, а ты собери остальных гоблинов, Сандор, – он кинул взгляд на Софи. – Как думаешь, боль не помешает тебе уснуть?

– Бывало и хуже, – заверила она, жалея, что это действительно правда.

Грейди вздохнул и развернулся.

– Ты расскажешь Вакерам, что я собираюсь сделать? – окликнула его Софи.

– Наверное, придется. Очень не хочу давать им ложную надежду, но они все равно спросят, что происходит, когда появятся старейшины.