— Ну, убедилась? — спросил я.

Люси кивнула. Ее глаза начали медленно наполняться влагой.

— Милая, — попытался я утешить ее, — успокойся, он не стоит даже одной твоей слезинки. Хочешь, поедем в ресторан или в кино?

— Отличная идея, — неожиданно весело произнесла Люси, — с удовольствием поем пирожных, но только после того, как закончу одно небольшое дельце.

Я не успел у нее спросить какое, потому что моя спутница выскользнула из машины. Сквозь ветровое стекло я увидел, как она, в развевающейся соболиной шубке подлетела к любовнику и со всего размаха отвесила тому пощечину. Расфуфыренная дамочка завизжала, вскочила в иномарку и была такова, но Люси не обратила внимания на бегство соперницы, она была всецело поглощена Севой.

— Козел вонючий, — шипела Люси, — еще в любви мне клялся, гондон использованный!

— Но, пожалуйста, — вскричал Сева, — что за выражение! Люси, ты же интеллигентная дама! Ну скажите ей, — повернулся он ко мне, — что люди нашего круга так себя не ведут и не позволяют себе подобные высказывания! Это отвратительно!

— По-моему, очень правильно, — заявил я, — ты и есть козел долбаный, урод вонючий, сволочь недоделанная!

— Гондон гнутый, — добавила Люси и пнула Севу.

— Пидер лохматый, — не отстал я и толкнул Севу.

Недомерок не удержался на паучьих ножках и рухнул в сугроб.

— А-а-а, — обрадовалась Люси, — шлепнулся жопой в говно, так тебе и надо!

Набрав полные пригоршни грязного снега, вернее, жижи из соли и песка, она принялась швырять комья ему в лицо.

— Вы с ума сошли! — заорал тот. — Милиция, милиция, спасите!

— Молчи, говнюк отстойный, — велел я и запихнул в его разверстый рот побольше грязи.

Пока Сева отплевывался, я сорвал с него шапку и куртку, а Люси ухитрилась стащить с бывшего кавалера ботинки. Шапку она разорвала, куртку растоптала, а сапоги швырнула на проезжую часть, где неслись машины.

— Эй, граждане, — раздался металлический голос, — почему хулиганите?

Я обернулся. Безусый, но страшно серьезный милиционер строго смотрел на нас.

— Прекратите безобразия, — продолжил он, — в отделение захотели?

— Арестуйте их, — взвизгнул Сева.

— Молчи, дрянь! — рявкнула Люси и ткнула его мордой в грязь.

— Молодой человек, — ласково сказал я, нежно беря молоденького стража порядка под локоток, — ситуация абсолютно семейная. Моя приятельница поймала этого, как бы поприличней выразиться, субъекта на измене. Понимаете, он жил одновременно с двумя женщинами. Я ясно излагаю?

Патрульный кивнул.

— И вот теперь она, полная справедливого гнева, слегка его поколотила. Вы не волнуйтесь, мы сейчас уже заканчиваем и уезжаем. Остался лишь один маленький штрих.

— Какой? — обалдело поинтересовался паренек.

— А вот этот, — бодро воскликнул я, подошел к урне, легко поднял железный ящик и вытряхнул содержимое на поверженного Севу. Грязные бумажки, куски хлеба, пустые сигаретные пачки, бутылки рассыпались неаппетитной кучкой.

Люси плюнула сверху и подвела итог:

— Дерьмо к дерьму.

— Ну, это уже перебор, — протянул мент, потом глянул на раскрасневшуюся Люси и добавил: — Впрочем, разбирайтесь сами, я просто шел мимо, это вообще не мой участок.