Шеин задумался, подбирая весомые убедительные слова, обязанные обрадовать находящегося за границей государя.

– Потеря же наша совсем небольшая. Хоть недостаток сил и отсутствие осадной артиллерии не позволил захватить весь Крым, отныне поганые ханы будут знать, что… – Воевода замялся, потеряв нить рассуждений. – Отныне поганые ханы не будут знать покоя, ведая, что их положение не спасет от неотвратимого возмездия российских войск и флота.

Фраза не очень понравилась, однако ничего другого в голову не шло, а письмо хотелось отправить поскорее.

– В довершение хочу отметить службу всех чинов, в походе участвовавших. Особливо отличился Егерского полка капитан Олсуфьев, за подвиги свои пожалованный мной в полковники и командиром этого полка назначенный. Предыдущий же послан мной в Таганрог, как человек опытный во всякого рода делах и могущий привести крепость в положенное состояние в срок самый краткий.

На большее в отношении Кабанова Шеин не решился. Человек знатный, он на подсознательном уровне учитывал расстановку сил в верхах. Царь привечает бывшего пирата, значит, обвинять полковника огульно опасно. А вот так, удалить с кажущимся повышением – и кто что заподозрит? Там, на стройке, столько недочетов, что былые заслуги быстро забудутся под гнетом всевозможных нареканий. Пусть выпутывается, если сможет.

Главное, к самому Шеину претензий не будет. Радел за дело, вот и поставил способного человека на ответственный пост.

Воевода провел рукой по густой бороде и милостиво кивнул писарю:

– Давай подпишу, и сегодня же отправь государю. То-то радости ему на чужбине будет!

А сам невольно представил тот поток милостей, который выльется на доблестного победителя татар. И на душе сразу стало радостно и светло. Ведь победитель – это всегда тот, который по своему положению является самым главным.

Письму предстоял долгий путь. Сначала – до Москвы, откуда его повезут по следам царя за границу царства. Бумаге суждено побывать в Риге, затем – в Кенигсберге, совершить путешествие по многочисленным германским государствам, чтобы в конце концов оказаться в Голландии и вместо самодержавного властелина попасть в руки плотника на Саардамской верфи.

Впрочем, плотник тот и был русским царем, находящимся, так сказать, в длительной командировке. Но до веселого победного пиршества в чужом городе было еще далеко…

Как и до возникших вопросов. Например, кто конкретно руководил рейдом? Не сам же Шеин! И почему Кабанов, по собственному признанию и свидетельствам его былых подвигов, прирожденный руководитель подобных рейдов, вдруг превращен волею боярина в строителя, хотя его место явно не там?

Худо-бедно, крепости умеют строить достаточное количество людей. А вот все остальное, к чему приложила руку прибывшая из далекой Вест-Индии компания, не ведомо даже в просвещенной Европе. Не зря британский посланник торопливо отбыл на остров для личного доклада королю. Да при этом вез купленные чертежи и детали паровой машины.

Или неутомимый флибустьер задумал создать новое в крепостном деле? Или в градостроительстве?