— Ценю твое мужество, сынок. Если бы мы считали, что это поможет спасти жизни людей, тебя давно бы распяли на кресте. Беда в том, что это не принесет пользы. Ведь Шарма от своего не отступится, зря, что ли, он привел столько наемников, а присутствие «быков» Орра еще больше его раззадоривает. Будет лучше всего, если ты поработаешь вместе с ними. Никто не винит тебя за то, что случилось. Так что давай действуй, никто тебе и слова не скажет.
Дорн так и сделал. Вместе со старыми товарищами-грузчиками он принялся переносить с берега моря все, что могло пригодиться для строительства баррикад. Это была очень тяжелая работа, чертовски тяжелая работа, никак не легче, чем вынос металла на берег. Но он не жаловался и никто не жаловался, потому что все хотели дать отпор. Их четверка погрузила на ремни найденные на берегу бревна и доски, а затем потащила их к вершине холма. Мимо пробежала стайка ребятишек с ведрами воды. Они наполняли бочки для команды, которой предстояло бороться с огнем. Ла-Со зачислил Майру в организованный им медицинский пункт, некое подобие полевого госпиталя. В который раз Дорн вспомнил о ней и снова вознес молитвы всем богам, чтобы с ней ничего не случилось.
Грузчики отпустили ремни, и с тяжелым стуком бревна упали к подножию баррикады. Баррикады росли с каждым часом, они уже производили внушительное впечатление. Вытаскивая ремень, Дорн подумал, что времени в запасе у них совсем мало, и побежал с холма к берегу.
Ярко горели факелы. Бутылки переходили из рук в руки. «Быки» Орра и наемники Шарма рассыпались по всему двору усадьбы. С берега привели роботов-грузчиков. Пронзительно взвизгивая сервомоторами, они вышагивали по булыжной мостовой, отбрасывая причудливые тени. Опыт прошлых лет показал, что эти машины незаменимы для разрушения поселка.
Шарма прошел через кухню и вышел во внутренний двор. Он был вне себя от гнева, а все из-за дочери. Во-первых, она без спросу ушла из усадьбы, а во-вторых, она знала, кто такой Восс, и скрывала! И теперь он, Шарма, столкнулся с ситуацией, которую можно приравнять к катастрофе.
Шарма считал, что жилой поселок внизу сродни компостной куче у хорошего хозяина: и то и другое нужно время от времени перелопачивать. Правда, не слишком часто, чтобы не увеличить расходы и не снизить производительность. А Орру на это было плевать! Мало того, что он выкурил у Шарма почти все сигары и подчинил себе его охрану даже без элементарного «с вашего позволения». Теперь он собрался захватить этого мальчишку Восса и его сквозной переход! Иметь собственный сквозной переход! А ведь он мог бы стать, точнее, стал бы его собственностью, не будь у Силин куриных мозгов!
Шарма вздохнул, проверил, заряжен ли пистолет, и спустился с крыльца. Ему совсем не нравился этот набег на трущобы, но туда шел Орр, значит, и он должен идти, чтобы не потерять уважение своих людей и ограничить размеры наносимого ими ущерба. В конечном счете чего огорчаться? Ведь он же ничего не потеряет, наоборот, даже приобретет. Пусть Орр умеет торговаться, но и Шарма не лыком шит! Смог же он заставить промышленника оставить оттиск большого пальца на контракте, подтверждающем исключительное право компании «Шарма Индастриз» на разделку судов, списанных компанией «Орр энтерпрайзес». Конечно, это не сквозной переход, но все же дополнительные миллионы в течение ближайших десяти лет! Правда, Силин их не увидит, ближайшие четыре года ей предстоит провести в монастыре за плетением молитвенных ковриков для бедных. От этих мыслей владелец кладбища кораблей слегка приободрился и вышел к своим солдатам упругим пружинистым шагом.