Но Ла-Ма не суждено было об этом узнать. Пол под ней наклонился и заходил волнами. Она изо всех сил старалась не упасть. Кто-то закричал и кинулся к выходу, но проводники преградили дорогу. Паника охватила лишь немногих, десятки тысяч траанцев остались на своих местах и теперь молились, закрыв глаза.

Зал заполнил вибрирующий гул множества голосов, вскоре все потонуло в раскатах зловещего грохота и глухих взрывов. Скала начала падать, и Ла-Ма едва успела подумать о своих возлюбленных Ка-Ди и Са-Ло, когда обломок перекрытия лишил ее жизни.

Те же самые взрывы заставили ходить ходуном вагоны готового к отправлению поезда на магнитной подушке, раскачивая и срывая с креплений его монорельс. Машинист понял, что происходит, и разблокировал ручное управление. Даже если поезд успеет отъехать всего на милю, это уже может их спасти.

Состав рванулся вперед. Возможно, они бы спаслись, если бы Лунная гора не взорвалась именно в этот самый момент. Меньше чем за пять минут храм, посадочные площадки и поезда засыпало тоннами пепла и камня. А потом по склонам хлынули потоки лавы, завершая массовое погребение.

Одна треть расы Траа погибла. Прошло несколько недель, прежде чем об этом узнали на всех планетах, принадлежавших Траа. Оставшиеся в живых содрогнулись от горя. Но жизнь продолжается — во всяком случае, так говорили уцелевшие септы, — а дела есть дела. Ведь коварные чужаки замышляли что-то, и их необходимо было остановить.

Боги ничего не дают тому, кто сидит сложа руки.

Пословица западноафриканского племени Бамбара. Время происхождения неизвестно

ПЛАНЕТА НОВАЯ НАДЕЖДА

Дорн Восс был отчислен из академии ровно через месяц после разговора с директором. В течение всего этого месяца каждый день казался ему неделей. С каждым разом было все труднее дождаться, когда принесут почту. В два часа дня вся академия оживала. Некоторые ученики прыгали от радости, получив долгожданную весточку из дома, другие же, получавшие письма чуть ли не каждый день, зевали со скучающими лицами, а те, кому сегодня не посчастливилось, пожимали плечами и уходили прочь.

Ожидание было для Дорна особенно мучительным, оттого что он в отличие от своих товарищей ждал не посылки с гостинцами, он действительно беспокоился за своих родителей, и с каждым днем тревога становилась все сильнее.

Вскоре Дорн отчаялся, перестал ждать и решил получше подготовиться ко дню исключения.

Кабинет директора был таким же, что и месяц назад, только дождь стучал по стеклу. Такой дождь не только наполнял цистерны города, но и затапливал его бесчисленные хижины и лачуги.

Директор Тулл волновался, и это было видно по всему. — Присядь, сынок. Бумаги готовы.

Несмотря на то что академия была оснащена по последнему слову компьютерной техники, чем и привлекала учеников, на остальной части планеты все еще практиковались дедовские способы оформления документов, и поэтому личное дело Дорна, его табель и справка об отчислении были сделаны в двух экземплярах — на бумаге и на микродиске.

Дорн расписался в тех местах, где стояла галочка, делая вид, что слушает добрые советы директора, мечтая только о том, чтобы все это побыстрее закончилось.