Случайно повешенную псину, которая погибла из-за того, что он по ошибке отдал команду поднять опущенные колосники с привязанным к ним животным, он вряд ли бы вспомнил, если бы не индийский факир, сидевший на тротуаре у входа в казино. Очарованный его фантастическим тюрбаном, Филя присел перед ним на корточки, пожаловался на жизнь, потом угостил бурбоном из своего бумажного пакета, и после этого они до утра переползали из бара одного отеля в другой, пока не оказались уже совсем где-то на окраине посреди похожих на обувные коробки безликих домов. Ближе к пустыне, над которой висело такое же, как они, похмельное солнце, выяснилось, что факир был не столько из Индии, сколько из Молдавии, но при этом все равно хорошо разбирался в кармических тонкостях. Окончательно перейдя на русский язык, он объяснил Филе, что где-то тот сильно накосорезил, и надо немедленно совершить очищающий обряд. Филиппов напрягся и вспомнил погибшего по его вине пса из спектакля по маркизу де Саду. В качестве насмешливого и, по мнению критики, остроумного контрапункта несчастная псина изображала японского Хатико, терпеливо ждущего своего хозяина, «олицетворяя набор банальных и предсказуемых качеств, одно упоминание которых в нашей рецензии было бы нелепой попыткой создать непростительно пошлый тренд».

Собаку специально привязывали к опущенным и украшенным в стиле барокко колосникам, чтобы она никуда во время спектакля не убежала, и она по два часа кряду сидела посреди сцены, время от времени громко зевая на обнаженные телеса актрис, чем бесконечно смешила искушенную в хитросплетениях садизма и немного уже скучавшую от него столичную публику. Когда колосники пошли вверх, и собака, повизгивая, начала задыхаться, зрители оживились, а Филя, почуяв успех, не разрешил помрежу опустить механизм. Будь это болонка или не очень большой терьер – всё и для собаки окончилось бы благополучно, однако размером она была с крупную овчарку, и веревочная петля у нее на шее под этим весом затянулась довольно туго. К тому же Филя так и не позволил опустить колосники до самого финала, поэтому псина провисела на высоте четырех метров почти полчаса. Первые десять минут она еще извивалась, отчаянно взбивая лапами затхлый воздух над сценой, и Филиппов за это время успел выгнать из-за кулис двух ассистенток, в слезах умолявших его пощадить собаку, но потом затихла, и в напряженно внимавшем теперь зале царила торжественная – позже Филя назвал ее «вагнеровская» – тишина, прерванная лишь финальным шквалом оваций. Журналистам после спектакля сказали, что псина в порядке, что ее специально учили этому трюку, но акция была разовой, и перформанс больше не повторится.

Восстановив кармическую цепь событий в процессе очистительного загула в Вегасе, Филя решил не откладывать проблему с испорченной кармой на потом. Там же на окраине города он подобрал довольно паршивую бродячую собаку, притащил ее в свадебную часовню, где можно было оформить брак даже сидя в машине, подъехав для этой цели к специальному окошечку, как в «Макдоналдсе», и заявил священнику, что хочет на ней жениться. По их общему с молдавским факиром замыслу это должно было завершить собачью тему в его жизни, восстановив нарушенный баланс и успокоив кармические завихрения. На церемонию бракосочетания в качестве единственного гостя был приглашен проснувшийся к тому времени знакомый журналист, которому ненавидевший путешествовать в одиночку Филя оплатил по дружбе билет из Москвы и проживание в пятизвездочном отеле. В знак благодарности тот был готов искренне восхищаться его выходками и чирикать в своем Твиттере об их совместных похождениях в злачном Лас-Вегасе. В итоге священник оказался твердолобым и бессердечным, но твитты и фотки в обнимку с плешивой псиной на фоне часовни ушли своим чередом в Интернет, а факир успокоил Филю, сказав, что карме достаточно и намерений, лишь бы они были от чистого сердца.