Ему становилось хуже... его изматывали головные боли и не проходящая рвота, чертовы препараты совсем не помогали!

И я не знала, что мне делать, как могла помочь, иногда казалось, делала только хуже.

Я стесняла его своим присутствием, он прогонял меня, срывался, орал, швырял в меня вещи, вытаскивал за шкирку из дома и не пускал к себе.

А я была рядом, кричала вместе с ним, плакала, выпрашивала, чтобы одумался, чтобы не совершал эту ошибку.

И он впускал обратно.

Но все начиналось заново, по гребаному кругу нескончаемого ада... день за днём.

Потерялась во времени, сколько мы уже барахтались в этом болоте?

На самом деле в течение нескольких недель, а казалось долгие годы...

Но я не жаловалась и никогда не буду, Рик никогда не узнаёт, насколько мне тяжело.

Я продала обручальное кольцо, которое прислал мне жених ещё несколько месяцев назад, и ни капли не пожалела, у меня ничего не дрогнуло, а даже вздохнула с облегчением, как тяжелый груз с сердца.

В ювелирном магазине у меня его не приняли, сказав, что не возьмут его без должных документов.

Я сразу поняла, что оно очень дорогое, но, чтобы настолько... пришлось его предложить на нелегальном рынке. Там мне, конечно, дали не ту сумму, на которую я рассчитывала... раза в четыре меньше, но деваться было некуда.

Нам были необходимы деньги на лекарства и новое обследование.

У Рика ещё имелись долги, которые мы закрыли, хоть он и противился, и обижался на меня, но я настояла на этом.

Все закрыв и оплатив, деньги растворились, словно их было крошки.

Резко встал вопрос, где их брать дальше.

Рик был не в состоянии работать в том же режиме, что раньше.

Я же сама никогда не работала и образования не имела.

Он как-то сказал, можно попробовать продавать мои рисунки, но я только рассмеялась на его предложение, это глупо, никто не будет их покупать, на что он развел целую дискуссию, насколько я хороша в этом.

Но это было плохой идеей. Нам необходимы деньги конкретно сейчас.

Я знала, где смогу их получить.

Последний вариант, попросить их у отца.

Хоть и Рик был категорически против, я решила не слушать его и сделать, как считаю нужным, только без его ведома.

—Милый, я отойду не на долго? Меня везти никуда не нужно, я сама. Хочу встретиться с давней подругой! — кричу я, стоя у двери, обувая кроссовки.

— Конечно! — отвечает мне из кухни. — Постой!

Появляется в проеме, достаёт из кармана свой телефон и передаёт его мне.

— Возьми, если что, звони на домашний, — беру его из его рук, и он притягивает меня к своему голому торсу, захватывая мои губы в нежном поцелуе. Обнимаю его за шею, прислоняясь вплотную, ощущая просыпающееся возбуждение. — Я люблю тебя, будь осторожна! — последний раз целует в щеку, одаривая нежной улыбкой.

— Я скоро вернусь... приготовь что-нибудь вкусное, чмоки, детка! — посылаю воздушный поцелуй, подмигивая, разворачиваюсь на пятках и выхожу на улицу.

На соседней улице меня уже ожидает такси, я сажусь и называю адрес.

Мы трогаемся, а у меня скручивает живот от волнения и страха.

Когда принимала это решение, я была куда более позитивно настроена, но, когда уже ехала домой к родителям, весь мой настрой куда-то подевался.