Используя его как базу, он совершал набеги на Карибское море и даже захватил крепость Морро вместе с губернатором. Во время другого дальнего рейда он захватил четыре судна испанского конвоя с сокровищами Нового Света на борту неподалеку от Азорских островов и увел их в Тунис. Тунисский бей тут же заключил союз с Питером на равных, и Питер тут же принялся подпалять бороду испанскому королю. Причем с таким успехом, что королевский испанский флот отказывался сражаться с ним и не покидал гаваней. К этому времени Питер устал от жизни морского бродяги и шантажом принудил английского короля даровать ему прощение, после чего удалился на покой в Савойское герцогство, купил огромное поместье, титул маркиза и навсегда оставил море.

Питер Истон был единственным в своем роде. Он никогда никого не принуждал «ходить по доске», щедро платил своим подчиненным и обходился с ними по-человечески. Был добр и нежен — очень, по слухам, нежен — с женщинами.

Джек полностью подпал под обаяние Истона, возможно, из-за психологического феномена личностного примысливания. И стал таким поклонником Истона, что настоял, чтобы мы окрестили нашу шхуну в честь истоновского флагмана «Счастливым Дерзанием».

Я было поупирался, прекрасно сознавая, что в будущем такой выбор потребует долгих объяснений с критиками, которые сочтут подобное название до невозможности сентиментальным. Однако победа осталась за Джеком.

От традиционных крестин мы отказались, поскольку в Грязной Яме никто не потерпел бы, чтобы бутылку с любым спиртным разбили зря. Мы просто как-то вечером уселись в тесной ее каюте и не единожды подняли стаканы за второе рождение корабля Питера Истона. Затем мы откачали «Счастливое Дерзание» досуха (теперь на это уходило всего около часа) и пожелали нашим гостям доброй ночи. Мы твердо решили испробовать наши крылья прямо на следующий день.

Первое пробное плавание нового судна называется «испытанием». Испытания «Счастливого Дерзания» начались в четырнадцать ноль-ноль на следующий день, а с ней и наши.

День выдался «учтивый» (на Ньюфаундленде это означает, что ветер не задувает с ураганной силой), и белые барашки по гавани гнал всего лишь крепкий восточный ветер. Мы впервые выходили в море на нашей шхуне, и чуть не все обитатели Грязной Ямы собрались наблюдать это событие, а потому мы сочли себя обязанными отойти от помоста под всеми парусами.

И получилось очень даже недурно. Были подняты фот, фок, кливер и фока-стаксель. Джек отдал концы, мы выбрали все шкоты, тяжелые паруса забрали ветер, и «Счастливое Дерзание» медленно набрала ход. И несколько секунд спустя уже резво понеслась через бухту.

Чтобы выйти из узкой длинной бухты Грязной Ямы, парусное судно вынуждено лавировать против ветра, то есть все время менять галсы. Мы, разумеется, знали это. И еще мы, отчаливая, знали, что в пятидесяти ярдах прямо против нас стоят на якоре десятка два плоскодонок и яликов. Приближаясь к ним, я приготовился лечь на другой галс.

— К повороту! — скомандовал я Джеку и повернул тяжелый румпель. — Круто к ветру!