– Не финач – игрушка!

Кухнин с первого взгляда определил, что такие ножи входят в экипировку десантников и спецназа. Обе стороны лезвия были остро заточены, а в желобке возле рукоятки темнело рыжеватое пятно, похожее на засохшую кровь.

– Где такую игрушку взяла? – спросил участковый.

– В лесопосадке, где больше.

– На месте «битвы»?

– Нет, ближе к вокзалу.

– От тропы далеко?

– От силы с десяток шагов. Ну, берешь подарок?..

– Беру.

– Значит, я наливаю стопарь?

– Наливай.

Борщевская сноровисто провела, как говорят грузчики, «вторую ходку», не забыв на сей раз сказать засиженному мухами портрету: «Будем здоровы, маршал». Чуть подумав, плотно прижала на горлышке бутылки металлический колпачок. После этого неторопливо подсела к плите, спрятала бутылку в простенок и, подмигнув Кухнину, облегченно проговорила:

– Вот теперь я опять стала человеком. Могу и грибочки тебе на дом доставить.

Дорогой Люба рассказала участковому, что нашла финку на следующие сутки после битвы Геннадия Потехина с амбалом, а наган – в тот день, когда менты у нее забрали опасную находку. На вопрос – почему никто из грибников не нашел пистолет раньше нее? – ответила сразу: «Потому, что все, как увидят дохлую собаку, сразу воротят нос от того места».

Когда Кухнин во дворе своего дома заканчивал перекладывать грибы из Любиного ведерка в эмалированный таз, на крыльцо выбежал непоседливый Гаврила. Увидев отца за необычным занятием, мальчишка удивленно спросил:

– Ты где столько подберезовиков наломал?!

– Купил, – ответил участковый.

– Зря деньги тратишь! Мы можем бесплатно каждый день по корзине из лесопосадки таскать.

Люба отбрила «конкурента» мгновенно:

– Мальчик, не учи папу жить! Не твоего ума это дело.

Жемчугова вошла в кабинет Бирюкова спустя два часа после того, как ей позвонил следователь Лимакин. Одета Татьяна Борисовна была по-прежнему изящно, но ухоженное красивое лицо заметно поблекло. Под тревожными голубыми глазами появились темные круги с мелкими морщинками. Менее привлекательной стала прическа слегка подкрашенных хною волос. Едва присев на предложенный Бирюковым стул, она сказала:

– Антон Игнатьевич, я приехала со своим адвокатом. Он настаивает, чтобы разговор шел в его присутствии. С юридической точки зрения это необходимо?

– Совсем нет, – ответил Бирюков. – Пригласили вас, чтобы выяснить возникшие вопросы, связанные с исчезновением вашей дочери. Присутствие адвоката при откровенном разговоре, на мой взгляд, будет ненужной помехой.

– Вот и мне так думается, – Жемчугова вздохнула. – Спрашивайте, что вам неясно. Буду отвечать без лукавства.

Бирюков раскрыл блокнот-еженедельник с записями. Перелистнув несколько страничек, задал первый вопрос:

– Почему в прошлый раз, когда заявили об исчезновении дочери, вы не сказали, что в райцентре живут дедушка с бабушкой Лоции?

На лице Жемчуговой появилось легкое смущение:

– Упустила это из вида.

– Странное упущение. Если дочь, как вы предполагали, уехала в райцентр, то первое, что приходит на ум, не к близким ли родственникам она отправилась?

– Неужели Лоция у них? – с робкой надеждой в голосе спросила Татьяна Борисовна.