Курту повезло. Уже на следующий день к обеду, он был доставлен в только что развёрнутый госпиталь в Минске. Город был взят несколько дней тому назад и госпиталь расположился в старинном здании, с небольшим тенистом парком. В офицерской палате кроме Курта было ещё пять раненых. Раны у всех разные, но все были ходячими в той или иной степени. Майор танкист и лётчик с «Юнкерса» были ранены в ноги, каждый в разные, и передвигались с помощью костылей. Командир роты гауптман Хорс получил пулю в лёгкое и больше лежал, хотя тоже вставал и тихонько передвигался по палате или в туалет. А вот весельчак Краузе, тоже командир роты, посечённый мелкими осколками русской мины и раненый в руку, тот только не летал по госпиталю, крутя амуры разом чуть ли не с половиной медсестёр. Он был душой палаты и компании, которая сложилась сразу же. Даже угрюмый Цимерманн, командир артиллерийской батарее, оттаивал глядя на Краузе. Все, кроме Зейделя, играли в карты и всё свободное время между медицинскими процедурами проводили за игрой с бесконечной, весёлой пикировкой. У Краузе был высокопоставленный дядя-генерал, который души не чаял в своём племяннике и в Минске разворачивал работу своего управления СД. Приезжал, правда, он лишь один раз и тоже всем понравился своим добродушием и своеобразным солдатским юмором. Вслед за генералом, солдат затащил в палату большую плетёную корзину с красиво уложенными кругами колбасы, сыра, копчёностями и несколько бутылок хорошего вина. И теперь почти каждый день солдат-шофер после обеда доставлял, на зависть остальным палатам корзины с провизией. Что приятно разнообразило госпитальную пищу и времяпрепровождения.

По прибытию в госпиталь Зейдель от большой потери крови был в крайне болезненном состоянии, что ещё усугубляло и угнетённое психологическое состояние от его первой военной неудачи. Но, перезнакомившись со всеми однопалатниками и выслушав историю каждого ранения, Курт, как это не странно успокоился. Каждый получил свои ранения не просто в бою, а в ожесточённом бою с сопротивляющимися русскими. Они спокойно, не ощущая хотя бы капли своей вины, рассказывали и о гибели своих подчинённых, после чего обер-лейтенант задумался — Каждый в той или иной степени прошёл через то, что и Курт. Война есть война. На ней всегда кто— то погибает, а кому-то везёт больше. А тогда спрашивается — Чего я так комплексую? — И как-то сразу отбросил в сторону все свои переживания.

Оттого что Краузе и Зейдель были одногодками, обер-лейтенанты, командиры рот, оба были страстными спортсменами, сошлись они легко и непринуждённо. Когда Краузе был свободен от любовных похождений и игры в карты, они с обоюдным удовольствием гуляли по парку, разговаривая на разные отвлечённые темы, не касающиеся войны.

Крепкие молодые организмы, хорошее питание, отдых способствовал быстрейшему заживлению ран, как физических так и душевных. И после очередного медицинского осмотра, доктор делая запись в медицинской карте, добродушно обронил:

— Что ж, господин обер-лейтенант, через недельку будем вас выписывать и в полк. Наверно, соскучились по боевым товарищам?