Ники улыбнулась ему в ответ и снова занялась десертом. Уж кто-кто, а она ни за что не будет поднимать волну.

Они пообедали быстрее прочих – спасибо Верни, которая терпеть не могла засиживаться над едой, – и после кофе и превосходного портвейна сели в лимузин, ожидавший их у входа в ресторан. Кризисная ситуация с Лайзой закончилась, и Джонни снова обходился без телохранителей.

Удобно устроившись на роскошном заднем сиденье, Ники слушала Джорди. Девочка сидела на коленях у отца и показывала ей достопримечательности по дороге в отель.

Единственным памятником, запомнившимся ей с детства в Блэк-Даке, был двадцатифутовый маскинонг[3] под седлом на станции Коноко, сделанный из стекловолокна. Конечно, он производил огромное впечатление на любого, не достигшего двенадцатилетнего возраста. Ники сидела на нем верхом миллион раз. Да только его нельзя было сравнить ни с Эйфелевой башней, ни с Триумфальной аркой или иглой Клеопатры, которую, по преданиям, Наполеон украл в Египте. (Даже Джорди об этом знала – вот они, практические уроки истории для детей богатых родителей.)

Пока Ники размышляла о бездне, отделявшей ее детство от детства Джорди, и не могла решить, завидует она девочке или нет, лимузин остановился перед входом в отель. Все, времени для психотерапевта у нее не осталось. Правда, они ей все равно ни разу ничего толкового не сказали. Они просто брали деньги и в нужный момент кивали с умным видом.

Джонни склонился над ней и пробормотал:

– Дайте мне уложить в постель этих двоих, – он кивнул в сторону клюющей носом Верни, – и мы с вами сможем сходить куда-нибудь пропустить рюмочку перед сном.

– Верни сказала, я могу посмотреть перед сном кино! – заявила Джорди, дернув отца за воротник рубашки.

– Конечно, малышка. – Джонни посмотрел Ники в глаза через голову дочери и одними губами произнес: – Ждите меня.

Она улыбнулась и кивнула. Может, все-таки стоило изобразить из себя труднодоступную девушку? Наверное, если бы Ники не настолько одурела от страсти, она бы так и сделала.

Джонни послал ей ослепительную улыбку, помог выбраться из лимузина и проводил через холл отеля к лифту, и все это время к состоянию Ники очень точно подходило выражение «быть на седьмом небе».

Когда они расстались у двери в ее номер, Ники все еще не могла поверить в реальность происходящего.

Неужели все это правда? И Джонни Патрик – самый сексуальный мужчина на свете – через несколько минут придет к ней в номер!!!

Трио – Джонни, Джорди и Верни – исчезло из виду, а Ники захлопнула дверь и, дрожа, прислонилась к ней. Нет, так не пойдет. Нужно сохранять спокойствие. – Ради всего святого! – попыталась она убедить себя. – Он просто еще один мужчина.

«Ну конечно, самый обыкновенный! Кого ты хочешь обмануть? – тут же возразил внутренний оппонент. – А папа римский просто еще один немец, а Линкольн был еще одним юристом, а Билл Клинтон – просто еще одним любителем хрустящих шоколадных батончиков, а… в общем, картинка ясна».

И больше всего ее трясло от того – и это помимо известности Джонни, – что она забыла купить по-настоящему сексуальное белье. Она так спешила подобрать себе платье и туфли и вовремя вернуться обратно в отель, что вообще не вспомнила о своих хлопчатобумажных трусах!!! Проклятие.