– Простите, – Мейнард подумал, что он чем-то невольно задел[5]эту женщину.

– Бердс! – повторила женщина.

– Что “Бердс”?

– Его зовут Бердс. Он здесь уполномоченный. Бердс Мейкпис.

– Вы не знаете, где он?

– Здесь его нет.

– Вы не могли бы передать ему сообщение?

– Что вы от него хотите?

– Я бы хотел встретиться с ним завтра. Вы могли бы ему это передать?

– Я уверена, что он будет на месте, если не поедет на рыбалку.

– Где вы находитесь?

– Где я нахожусь? – Женщина была озадачена. – Я здесь. А вы где?

– Нет. Я имею в виду, вы на острове Гранд-Терк?

– Гранд-Терк? Что мне там делать, на Гранд-Терке?

Мейнард попытался вспомнить названия других больших островов архипелага Кайкос.

– Грейт-Бон? Вы на Грейт-Боне?

– Надеюсь, так, – она хихикнула. – В последний раз так оно и было.

– А где он? Где Бердс?

– Здесь его нет. Я вам сказала.

– Я это понял. Но где...?

Тонкий, пронзительный свист раздался в трубке. За ним последовала серия из трех ударивших в ухо щелчков, и наступила тишина. Даже шум пропал. Мейнард повесил трубку.

Юстин смотрел передачу из серии “Мир реликтов”, об обезьянах.

– Ты договорился о встрече?

Мейнард рассмеялся.

– Моя просьба рассматривается. – Он поднял трубку и набрал нью-йоркский номер еженедельника “Тудей”. В полвосьмого, в субботний вечер, там можно найти только дежурного служащего редакции: он будет сидеть у телекса, наблюдая за вероятными кризисами, которые могут повлиять на издаваемый материал. К настоящему времени выпуск последующего номера был уже почти закончен, и его изданию могло помешать только разве что убийство президента или объявление войны.

– Кэмпбелл.

– Рэй, это Блэр Мейнард. Я могу оставить тебе сообщение для Хиллера?

– Я дам тебе его домашний телефон.

– Я не хочу его беспокоить. Я бы подождал до понедельника, но не знаю, где в это время буду. – Мейнарду не хотелось говорить с Хиллером. Хиллер мог запретить ему ехать: острова находились в ведении их бюро в Атланте, и, в случае такого ничем не подтвержденного материала, шефы бюро с возмущением относились к вторжениям из Нью-Йорка. Более того, Хиллер стал бы доказывать, что Мейнард не имеет права покидать свое отделение. Но если Мейнард поедет, ни о чем не докладывая Хиллеру, то самое плохое, что может произойти по возвращении, это то, что Хиллер может не подписать отчетную ведомость о расходах Мейнарда. Было бесчисленное множество способов распределить эти расходы по другим ведомостям.

– Просто передай ему, что я кое-что узнал насчет этой истории о пропавших судах, и позвоню ему, когда смогу.

– Хорошо.

– Спасибо, Рэй. Спокойной ночи.

Мейнард выключил телевизор, по которому шел “Стар Трек”, и они с Юстином сошли вниз. В холле они купили небольшой ранец, который Мейнард наполнил туалетными принадлежностями, бельем и купальными костюмами.

– Может быть, мы там искупаемся, – объяснил он Юстину. – Ты же не пойдешь на берег в своих жокейских шортах.

У отеля они взяли такси, и Мейнард попросил шофера проехаться по Коллинз-авеню на Майами-Бич.

– Никто не имеет права умереть, пока не увидит Фонтенбло, – сказал он Юстину. – Он, может быть, и относится ко временам динозавров, но все же представляет собой критическую стадию в эволюции человека.