По команде Купера сигнальщики торопливо поднимали к гафелю трехфлажные боевые сигналы. По заведенному еще в начале века порядку каждый из флагов имел как цифровое, так и буквенное обозначение, что в результате позволяло передавать по эскадре весьма пространные распоряжения, содержащие даже рассуждения философического плана.

Например, «741» с помощью цифровой сигнальной книги расшифровывалось: «Адмирал видит свое преимущество и поэтому приказывает всем кораблям прорезать линию противника и поставить его в два огня». Ну и тому подобное. При должной тренировке и хорошей памяти командиров и сигнальщиков найти нужный номер в толстой, но рационально построенной книге, выбрать подходящие флаги и поднять их можно было за одну-две минуты. Столько же — чтобы увидеть, разобрать и расшифровать по такой точно книге на других кораблях. Не намного дольше, чем при использовании фонаря Ратьера, пишущего азбукой Морзе.

Сейчас Купер приказал мателотам, увеличив ход до самого полного, открыть по рейдеру беглый огонь из всех стволов, включая малокалиберные, дистанция позволяла надеяться, что и они достигнут цели.

Мысль одновременно перестроить отряд в кильватерную колонну, чтобы ввести в действие пушки кормовых плутонгов, он оставил. Две задачи одновременно могут породить беспорядок и смятение в умах командиров, в способностях которых решать одновременно огневые и навигационные задачи он сомневался.

Пусть идет как есть. Строй пеленга удобен еще и тем, что почти исключает возможность навалов и столкновений при неудачном маневрировании. Слишком памятна была история, когда в 1893 году броненосец «Кампердаун» при штилевой погоде и отличной видимости отправил на дно таранным ударом своего флагмана «Викторию» вместе с адмиралом Трайоном и половиной экипажа.

Рейдер успел сделать три залпа, снова легших неточно, с одним лишь близким накрытием, пока англичане не начали отвечать. И они стреляли второпях, на глазок, не дожидаясь установок с дальномеров, стремясь выпустить побольше снарядов с предельной скоростью. Для самоуспокоения и чтобы напугать врага. Грохот собственных пушек и встающие вокруг бурского крейсера фонтаны вселяли надежду, что следующий снаряд непременно попадет в цель.

Потребовалось еще несколько минут, чтобы действия старших артиллеристов и плутонговых командиров начали оказывать нужное воздействие на организацию правильного огня. Впрочем, малоэффективное. О правилах стрельбы эскадрой по общей цели никто понятия не имел, чтобы их выработать и довести до автоматизма, потребовался опыт Русско-японской войны. Здесь же никто не мог отличить всплески своих снарядов от выпущенных из соседнего орудия, тем более — с другого корабля, что делало корректировку огня невозможной и, следовательно, саму стрельбу бессмысленной.

Купер понял это раньше своего старшего артиллериста, но исправить ничего не мог. При всем совершенстве сигнальной книги, самый краткий курс практической стрельбы по ней не передашь.

И все равно, попав под сосредоточенный, пусть и безрезультатный огонь полусотни стволов, рейдер почти немедленно переложил руль на восемь румбов и начал удаляться, отстреливаясь кормовым плутонгом.