— Взрослым приходится работать, чтоб ваши прихоти выполнять. Да, Ирина? Маму не жалко? Ей пришлось из-за тебя срываться из командировки и нестись в больницу.

Ира изучала свой маникюр.

— Жестче с ними нужно быть! — подала голос худая блондинка с первой парты. — Покурил — вылетел из школы. И не церемониться! А тех, кто продает, сажать!

Катя из дальнего угла буравила взглядом шкаф с наглядными пособиями, словно не узнавая собственную мать.

— Так мы всех из школы выгоним, — примирительно сказал папа с третьей парты. — Нужно все-таки разбираться с каждым отдельно.

— Не нужно разбираться! — повысила голос блондинка. — Нужно, чтоб без вариантов. Взял в руки наркотик — вылетел из школы. А еще лучше сажать их всех!

— Ну это уже перебор, — сказал папа, — ведь тогда и вашу Катю посадят. Зачем ломать жизнь…

— И пусть посадят! — в голосе Катиной мамы появились истеричные нотки. — Посидит, подумает над своим поведением. Ценить будет то, что в нее вкладывается.

Родители загомонили. Под шумок Ксюша таки засунула в уши наушники и прикрыла их волосами. Ее мама сидела за четвертой партой и пока молчала.

— А между прочим, школа могла бы контролировать, что у вас тут происходит! Поставить камеры, проверять карманы на входе. И все! Никаких наркотиков!

— Усилить ответственность!..

— Наказывать жестко!..

— Запретить!..

— Увольнять!..

— Сажать! Сажать без суда и следствия!

— Знаете, я разговаривала со знакомым психологом, он говорит, что запрещать бессмысленно, — сказала Ксюшина мама.

Ксюша вздрогнула.

— И что вы предлагаете со своим психологом, — взвилась мама Кати, — смотреть, как они курят, и ничего не делать?

— А еще он сказал, что если подросток кидается к наркотикам, то в этом всегда виноваты мы. Родители, — неуверенно продолжила Екатерина.

Ксюша включила релаксовый плей-лист погромче и натужно улыбнулась, чтоб не слышать, как Катина мама кричит, что она и так всю жизнь отдала этой неблагодарной и она не позволит, чтобы ее еще и обвиняли в том, что она в чем-то виновата.

В кабинет бочком протиснулась мама Иры, не выпуская из рук телефон.

— Там уже общее собрание начинается, — сказала она, — нужно идти.

Родители стали шумно подниматься со своих мест. Ирина мама подошла к классной.

— Вы меня простите, я убегу, у меня поставка новая, я не могу пропустить. Но вы не думайте, я приняла меры. Карманные деньги урезала, на каникулы она к бабушке поедет, там будет под контролем, так что, вы, пожалуйста, ее из школы не выгоняйте. Я в курсе проблемы и буду… Простите…

Опять зазвонил телефон, и Ирина мама нервно дернулась.

Ксюша вышла из кабинета и наткнулась на продолжение скандала.

— И посидишь, — орала мама Кати. — Я тебя с таким трудом запихнула в хореографическое, я все свои связи подняла! Выгнали! Теперь ты и отсюда вылетишь! Я в твоем возрасте уже сольные партии танцевала, я могла стать самой молодой солисткой, если бы тебя не родила! Я из-за тебя жизнь себе сломала, а где благодарность? Где? Неужели трудно было не разъедаться? Трудно было булки не жрать?

Катя стояла в коридоре и смотрела мимо мамы в окно. Неестественно спокойная. Больше похожа на статую, чем на живого человека.