Егор глянул на Наташу украдкой, но она это заметила и стыдливо опустила голову. Как будто виновата была в том, что Магриб ее похитил и сделал своей наложницей. Или же она просто прятала глаза.

Наташа устала от всех, и от Магриба, и от тех людей, которые воевали с ним. Да, Егор спас ее от смерти и обещал отвезти домой. Она, конечно, ему благодарна, но лучше бы его не было вообще. Ни Егора, ни Оладика, ни Магриба.

Но Егор здесь, и Оладик никуда не делся. Да и с Магрибом ничего страшного не произошло. Ошибся Оладик, не было его дома. Зря только кучу народа положили.

Оладик никого не жалел. Егор своими глазами видел, как он опять добил раненого парня. Видимо, не хотел, чтобы его связали с нападением на дом. Милиции боялся, или братва могла ему предъявить. Как он мог возглавить банду, членов которой убивал?.. А народу полегло немало.

Егор внес в это дело немалый личный вклад и уже очень сильно жалел об этом. Магриб жив, а значит, все еще впереди. Останавливаться нельзя, и он сам это прекрасно понимал.

Остановить его мог Оладик. Парень почувствовал вкус крови, возбудился, раздухарился, но голову вроде пока не потерял. Рассудок не отказал ему, потому он и не стал убивать Наташу. Не захотел настраивать против себя Егора, вот и внял его требованию, но на заметку для себя этот случай наверняка взял. Рано или поздно он припомнит Егору все.

Роза ударила ногой в спинку кресла. Она решила, что Егор заглядывается на Наташу, и таким вот образом выразила свое неудовольствие. Ссориться с ней не стоило. Она пока что была с ним, но могла переметнуться на сторону Матильды, для которой существовал только Влад-Оладик.

Машина съехала с шоссе, затряслась по ухабам проселочной дороги. Леса, поля, впереди большое темное облако, сверху освещенное луной. Как будто гора с заснеженной макушкой.

Под этой горой текла маленькая речушка с камышовыми берегами. В нее машины и уперлись. Егор видел, как Оладик вышел из своего джипа, потянулся, повернулся к нему и улыбнулся, выражая свой благодушный настрой.

— Наташа, ты оставайся в машине, — сказал Егор, открывая дверь.

— А про меня ты что, забыл? — возмущенно спросила Роза, нагоняя его.

— Ну, тебе-то оставаться не надо.

— Ты что, и в самом деле запал на эту сучку?

Егор не ответил и подошел к Оладику, за широкой улыбкой которого явно пряталось что-то очень недоброе. Зачем они сюда приехали? Почему к реке?

— Погода вроде ничего, — сказал Оладик.

— Да, тепло.

— Жаль, что палаток у нас нет. Но ты же спец, и на голой земле можешь.

— Что на голой земле?

— Спать. А ты что подумал? Как девчонка, нравится? — Оладик взглядом показал на машину, в которой осталась Наташа.

Его бойцы окружили Егора, стояли спокойно, не шумели, наверняка ждали команды.

— Комары здесь, — сказал Егор, пропустив мимо ушей вопрос Оладика насчет девчонки.

Он взмахнул рукой, как будто поймал комара, и при этом чуть сместился вправо. Нужно было выходить из окружения.

— Комары, говоришь? — Оладик усмехнулся. — Что они такое по сравнению с мировой революцией?

— Есть у революции начало, — сказал Егор, вспомнив советский лозунг. — Нет у революции конца.