— Пошла ты…
Пи-пи-пи, пожаловалась телефонная трубка.
15. Еще пара таких друзей — и врагов не понадобится
Звягин вторично посетил Толика в конструкторском бюро. Головы повернулись от кульманов и компьютеров (милое соседство! СССР на пороге XXI века). Толик махнул приветственно и вышел в коридор. Батарея под замерзшим окном еле теплилась.
— Под-донок он.
— Почему? — мягко улыбнулся Звягин.
— Потому, что его вышибли бы из института, если б не папины связи. Потому, что занимает не свое место в аспирантуре…
— Твое, что ли?
— Мое! — с вызовом ответил тот. — Я получил красный диплом, шел вторым в потоке. И — не прошел… в аспирантуру по конкурсу. А он — еще бы: завкафедрой — папин друг, дальняя родня, свой клан.
Звягин сощурился: бывает интересно слышать то, что ты уже знаешь…
— …заморочит голову еще одной девчонке. Ненавижу всю эту породу устроенных в жизни подлецов.
— Вот и я подумал — чего ей зазря пропадать, — согласился Звягин.
— А вам, можно полюбопытствовать, что до нее?
— Люблю все красивое, — фатовато приосанился Звягин.
Толик глянул на часы в конце коридора и поежился.
— А вообще вы шантажист. Откуда фотография-то?
Кадр был щелкнут три дня назад в коридоре ее института. Хозяин фотолаборатории привел туда приятеля и отснял, когда студентки проходили мимо. Затем потратил полдня, подгоняя и шлифуя фотомонтаж: наложил изображение Вали, попавшей на снимок, на данную Толиком фотографию — он стоял у Невы в обнимку с приятелем.
Толик выковырял из бумажника семь рублей:
— Держите; все, что осталось от этого цирка в кабаке.
Звягин аккуратно расправил и спрятал деньги. Меценатом себя отнюдь не числя, весь груз материальных расходов он взвалил на Ларика: «Ты — заинтересованное лицо, тебе и платить, дражайший. А ты как думал? без денег, знаешь, ни в дугу, ни в Красну Армию».
— Благодарю за службу, — кинул он. — А где ты девок нашел?
— Да там же, снял в кабаке. Наплел им… А кр-руты, тц!..
«Второй раунд в нашу пользу. Едем дальше. Человек, который привык обманывать других, легко может быть обманут сам: он может поверить во что угодно, ибо полагает, что любой может обмануть».
16. Вещественные доказательства оспаривать трудно
Игорь расположился за столиком в позе следователя из дурацкого фильма.
— Приятный молодой человек. — Предъявил фотографию. — Да?
Она уставилась в недоумении. Подняла глаза:
— Что это значит?..
(Неестественная интонация. Точно неестественная.) (А как же ей быть естественной, если человек ничего не понимает впрямь?)
— Это значит, — он изобразил жесткую усмешку, — что твой бывший кавалер рыцарски уступил тебя мне. И даже угостил ужином в ресторане в знак своего расположения.
— Не понимаю…
— Слушай, не надо вешать лапшу на уши. Ты не умеешь врать.
— Не умею. Потому и не вру.
— Ты с ним долго была… знакома?
У Вали задрожали губы. Беспомощность и растерянность могли быть истолкованы как маскировка для сокрытия вины.
— Я не понимаю, что это значит! Он же сам тебе сказал, что принял меня за другую!
— Сказал одно, показал, как видишь, другое. Да и сказал наедине тоже другое. Это твой свитер?