Семена поражало Асино пренебрежение ко всем этим делам и карьерным забегам, у нее напрочь отсутствовала зависимость от работы, от того дела, которым она занималась. Она не боялась ее потерять.

Нет? Подсидели, сместили, задвинули? Ну, значит, нет, будем искать что-то другое – никакой трагедии. Интересно, конечно, было и увлекательно, жаль, что так случилось и не дали поработать в полную силу, ну что ж, пойдем дальше.

Галантова просто сносило от этой ее простоты восприятия, порой ему казалось, что это граничит с какой-то дебиловатостью, в чем уж точно никак невозможно было бы заподозрить Асю Волховскую, но это ее отношение к жизни поражало, мягко говоря, а не мягко, он просто иногда охреневал.

– Ну, как так, Ася? – возмущался и отчитывал он ее. – Это же твоя профессия, и ты в ней далеко не последний человек, надо не останавливаться и стремиться к развитию, к чему-то большему.

– Я и стремлюсь, – пожимала она плечами. – Но если для этого надо принимать участие в каких-то подковерных интригах, подставлять людей и лебезить перед нужными крутыми перцами, мне это неинтересно и скучно.

Вот именно: ей все, что вне самой профессии, было неинтересно. Она словно играла в некую увлекательную игру, но если бы у нее отобрали эту игру, она бы вздохнула с сожалением и нашла бы себе новую, в которую принялась бы играть с тем же азартным увлечением. А играла она легко, без натуги и надрыва. В ней была некая поразительная неоскверненность современным цинизмом и прагматизмом, что ли.

И это бесконечно ставило Семена в тупик и невероятно удивляло в ней. Эта ее уникальная особенность, легкость характера, которую он никому бы не рекомендовал путать со слабостью. Вот уж точно – путать Аськину доброту и легкость со слабостью и бесхребетностью было бы роковой ошибкой.

Эта девочка умела работать, и воли и бойцовского характера в ней было с большим избытком. А еще ума и умения разбираться в людях.

Например, то, что Семен со скандалом ушел с телевидения, публично разругавшись со своим руководством, несколько завуалированно и туманно обвинив то самое руководство в коррупции, было не стечением обстоятельств, а стратегическим ходом в сложном плане, придуманным не только им и одним из многоходовой комбинации по смене дирекции канала, Ася прекрасно понимала.

Как и то, что его восьмимесячное сидение «без работы» было одним из этапов этого плана, разработанного на очень высоком уровне, потому что там по ряду причин перестал кого-то устраивать нынешний директор. И в ближайшее время события начнут развиваться стремительно, в результате чего кресло директора займет нужный человек, а он, Семен Галантов, оттяпает себе новый, еще более высокий статус, новые нехилые преференции и возможности.

Ася все это понимала, но никогда не страдала ненужным, пустым любопытством, и если сам Семен не рассказывал ей что-то про свои дела и проекты, не спрашивал ее мнения, которое, между прочим, очень ценил, то она ничего и не выясняла.

Его же личная трагедия и драма состояла в том, что он любил эту девочку. Любил глубоко и истинно, первый и единственный раз за всю свою жизнь.