Новая задумка Жени заключалась в объединении нескольких «Блок-2» в одно устройство. Он предполагал в этом случае возникновение кумулятивного эффекта, который позволит перемещать объекты в сотни раз тяжелее, чем кирпич. «Блок-3», над которым мы работали полгода, представлял собой уже строенный «Блок-2», но с единым волновым излучателем, общей микросхемой управления и одной батареей. По габаритам конструкция получилась как стопка из двух стандартных современных ноутбуков.
Тестировать новую модификацию мы традиционно начали с одним силикатным кирпичом. Его перемещение и возвращение по таймеру прошло в штатном режиме, но нам этого было уже мало. На заводе для Жени сварили из арматуры каркас, который состоял из шестнадцати ячеек. Каждая ячейка содержала фиксаторы, позволяющие надёжно закрепить один кирпич. Мы соединили «Блок-3» с каркасом и провели несколько успешных опытов с увеличением массы объекта. И когда каркас, до отказа заполненный кирпичами, вернулся обратно, только тогда Женя сел за написание докладной записки на имя директора института.
Женя был очень доволен полученными результатами, а я так просто ликовала! Немало этому способствовало ещё и то, что наша группа снова сплотилась вокруг Жени. Когда в лаборатории появился металлический каркас, то от других членов группы стало уже невозможно скрывать прогресс, достигнутый в наших неофициальных изысканиях. Мы им показали «Блок-3» в действии. К чести коллег, они не опустились до зависти, склок и прочих форм выяснения отношений, а отдали должное таланту автора. К тому же Женя настоял на том, что будет представлять «Блок-3» от лица всей научной группы!
Надо сказать, что это наше творческое воссоединение на фоне событий в стране выглядело каким-то несвоевременным и неуместным. В моду тогда всё увереннее стали входить идеи разделения, отречения и разложения.
Последнее десятилетие века для нашего института началось с вызова директора в Москву в профильное министерство. В положенное время директор в институт не вернулся, а слёг в больницу с сердечным приступом. Это мы узнали позднее, как и то, что министерство планирует реорганизовать наш НИИ, а то и вовсе его закрыть.
Судьба нашего института зависла в воздухе! Мы тогда вообще остались без руководства: из двух замов один ушёл на пенсию, а второй написал заявление по собственному желанию. Разумеется, в сложившихся условиях наш «Блок-3» было некому показывать и не перед кем защищать.
И вскоре Москва назначила исполняющим обязанности директора нашего комсорга. Это был наглый и деловитый типчик, администратор от науки. Тогда комсомольские деятели были очень активны и разбирали самые «хлебные» места, занимаясь личным обогащением под вывеской хозрасчета. Наш был таким же. Он уже успел по-стажироваться на каких-то бизнес-курсах и полученные знания он незамедлительно применил на практике, открыв контору «рога и копыта», через которую понемногу реализовывал институтский транспорт и оборудование. Именно при нём стали массово закрываться научные проекты, по которым велись многолетние работы. Набор причин был стандартен: бесперспективность темы в условиях рыночной экономики и отсутствие финансирования. Такой же приговор был вынесен и нашей научной группе!