Этот внутренний монолог Бориса предваряет мизансцена, когда Ксения целует портрет умершего жениха, произнося грустную эпитафию. И если вся драма написана белым стихом, то данный фрагмент изложен прозой. «Милый мой жених, прекрасный королевич, не мне ты достался, не своей невесте — а тёмной могилке на чужой стороне. Никогда не утешусь, вечно по тебе буду плакать». В этом месте необходимы важные исторические ремарки.
Если принять утверждение, что кара Божья за грехи родителей настигает и детей, то один из самых страшных случаев в отечественной истории — это участь детей Бориса Годунова. Как уже упоминалось, сын вместе с матерью были убиты 10 июня 1605 года. Сыну шел только семнадцатый год!
Дочь же Ксению ждала ещё более страшная участь: брат и мать были убиты на её глазах, а её, молодую и красивую, сделал свой наложницей негодяй Лжедмитрий, то есть обесчестил, о чём знала вся Москва! Существует исторически необоснованная версия, что Ксения якобы пыталась отравиться, но её насильно спасли от смерти, чтобы оставить для утех самозванца^^ Современник тех событий дьяк приказа Большого прихода'’^ Иван Тимофеев (ок. 1555–1631) написал о Ксении, что Лжедмитрий, «без её согласия, срезал, как недозрелый колос». Пять месяцев дочь Царя Бориса была наложницей самозванца, который затем её «одел в монашеские одежды^ Остаток своих лет, очень долгих лет — она преставилась в 1622 году, Ксения прожила в монастырской обители, закончив свои земные дни в облике благочестивой инокини Ольги во Владимирском Княгинином монастыре.
Несчастья стали преследовать бедную Царевну Ксению ещё задолго до смерти отца. Пушкин не случайно вложил в уста Бориса выражение:«В невестах уж печальная вдовица». Она овдовела буквально накануне свадьбы...
Когда отец взошёл на престол в 1598 году, Ксении исполнилось шестнадцать лет; это была пышущая здоровьем, статная и розовощёкая девица, и все современники отмечали её несомненную красоту. Она уже была в том возрасте, когда надо было думать о замужестве. Отец, получив новое, царское достоинство, хотел, чтобы у дочери появился суженый не из числа подданных, даже самых родовитых, а из круга именитых иностранцев. Иными словами, он хотел равнородного, но не морганатического брака. В этом смысле Годунов намеревался сломать старую традицию Московского царства, так как за более чем столетний период такого на Руси ещё не было.
Последний раз подобное случилось в 1472 году, когда Великий князь Московский Иоанн III Васильевич (1440–1505) вторым браком женился на греческой принцессе Софии (Зое) Палеолог (1455–1503) — племяннице последнего Императора Константиновской империи (Византии) Константина XI Палеолога, погибшего в 1453 году при захвате Константинополя (Царьграда) турецкими полчищами. Был ещё один пример, теперь уже явно неудачного брачного союза: Иоанн III в 1494 году выдал свою дочь Елену (1476–1513) за Короля Польши и Великого князя Литовского Александра Ягеллона (1461–1506). Рассказы о мучениях католиками несчастной Елены Иоанновны потом долго на Руси передавались из уст в уста, а уверенность в том, что её отравили злобные иезуиты, была всеобщей.