Отсаживаюсь, чтобы его пальцы не задевали моё плечо. И грустно присасываюсь к чаю.
Вкусный чай.
Э-э-эх.
— Ты мне нужна живая и здоровая. Подумаю на что перейти. Но это, когда не будешь вздрагивать и глаза округлять. Ты, кстати, на совенка становишься похожей. Знала? - Алёна мотает головой.
— Точно, - видит меня, рядом с ними поникшую, Свиридов.
— Вы же говорили. Извини, Варь. Я влез в ваши девчачьи болталки. Могу погулять пока вы разговариваете. Надо? - сняв солнезащитные очки, парень одаривает пристальным интересом голые ноги Алёны.
— Слушай. Что-то не нравится мне длинна твоих шорт, - резво перебегает на другую тему.
— Иди в баню, - любезно шлёт его, собственно говоря, в баню Алёна.
— Я потела на тренировках и ела на тыщу калорий в день, не для того, чтобы ты со своими замашками собственническими, всю малину портил.
— Ладно.
— Ладно? - поражается Колесникова, ожидавшая, видимо, схватки не на жизни, а на смерть.
— М-гм. Ладно, - смотрит на неё пристально Свиридов. — Всё равно ты мне изменять не будешь.
— С чего это?
— Будешь? - иронично заламывает бровь.
— Может и буду, - независимо фыркает подруга.
— Ну, тогда смерть того несчастного будет на твоей совести, колючка.
— Просила тебя не называть меня так.
— А как тебя называть? - улыбается. — Моя вредная любимая?
Алёна задерживает дыхание.
Макс хлопает себя по губам.
Я же тихонько и тактичненько линяю.
Лучше к маме схожу.
Целую неделю не виделись.
Про Алёну есть отдельная книга.
Их история начинается ещё с того момента, когда мать Алёны вышла за отца Свиридова. Название - ты мне не сестра
***
До дома добежала вприпрыжку.
Мама. Мама. Мама. Как я по тебе соскучилась!
Долетев до подъезда, еле притормаживаю, чтобы найти ключи.
— Варь...
Сердце пропускает удар и начинает биться, как сумасшедшее.
Встряхнув волосами, прекращаю искать связку.
— Артём?
Смазанной тенью, он оказывается прямо передо мной.
Живой, целый и относительно невредимый.
Смотрю на него и не могу понять почему я сильно-сильно пресильно рада видеть его.
Не справившись с собой, поднимаю руку. Пальцы дрожат, когда я касаюсь его, а он лишь смотрит.
Долго. Пронзительно. Словно хочет насмотреться.
— Что случилось? - жалостливо поглаживаю рассечённую бровь.
Там, где нет крови.
— Почему у тебя опять ссадины на лице?
— Прости, - шелестит парень.
— За что? - глупо замираю.
Одумавшись, хочу отойти, но дикий кладёт ладони на мои рёбра.
Обжигает касаниями даже через джинсовку.
Самовольно не даёт сделать шаг назад, а я...вроде и не хочу его делать.
— Что выгнал тогда. Я был рад тебя видеть. Очень...прямо как сейчас.
Так наивно.
Наивно до нельзя, но я верю ему. Не могу не верить, когда он жжёт мою душу, своими невозможно красивыми глазами. В них столько всего. Но…
— Почему тогда…
Прикусываю язык.
Сморгнув наваждение, выпутываюсь из озонового капкана.
Что на меня нашло?
Унижаться буду?
Куда пропала та часть меня, что была настроена вычеркнуть Артёма из своей жизни?
— Уходи. Тебе наверняка нужно куда-то. Есть более важные дела чем отчитываться перед глупой новенькой.
— Варь, я… - не решается что-то сказать.
— Я отвечу на все твои вопросы, - находится, хватая за руку.