— Звонок, - извиняюще улыбаюсь и обхожу помрачневшего Ледова.

Но не тут то было.

Он не сдаваясь, пользуется своим любимым приёмом - хватает за запястье.

Алёна стоит рядом и по растерянности на лице вижу, что она не знает вмешиваться ли ей, звать на помощь, или дать нам поговорить.

— После географии тогда?

— Прости у нас после географии… - запинаюсь.

— Мы с Варей решили на кружок записаться, - выручает Колесникова.

— На кружок?

— Да! Кройки, лепки и шитья. Прости, - вытаскиваю руку, хватаю Алёну и мы юрко проскочив через народ, заходим в класс географии.

Вроде спаслась.

— Не спасло бегство.

– Ага. Не очень, - соглашаюсь с Колесниковой.

«Не очень» потому что Ледов за спиной сел нашей. И чувствую дрелит между лопатками, ледниками антарктическими.

— Засада, что в одном классе учишься с двумя из четырёх. Но могло быть и хуже. Не расстраивайся, - пытается приободрить Алёна.

— Куда хуже?

— Островские тоже могли быть в «а».

— Ага. Да. Хуже. Но они...?

— Из «вэшек», - беззвучно хихикает Алёна.

— Колесникова! - сухонькая географичка бьёт кулаком по столу.

Не пугается лишь тот, кто переехал в наш мир на ПМЖ из ада.

Остальные ученики приседают на стульях.

Казалось бы - куда? И так сидят, но есть «куда».

— Плохому новенькую учишь?

— Да куда мне?! У неё четыре кандидата на данную позицию, - бормочет Алёна.

— Говори громче. Что ты там шепчешь? - суровеет женщина.

— Простите, говорю, Анна Евгеньевна. Я помогала Варе найти страницу в учебнике.

— Она к нам из класса коррекции перевелась, что страницу найти не может?!

Смешки заставляют сгорбиться над партой ещё сильнее.

— Нет, - лаконично произносит соседка.

— Садись. Но, чтобы без разговорчиков мне. Во время перемены надо мальчиков обсуждать.

И покраснеть оказывается можно «куда».

Прикладываю ладони к горячем щекам.

— Извините.

Алёна легко выдерживает враждебность со стороны учительницы. И после её сухого кивка, падает обратно.

Берёт тетрадку, выжидает несколько секунд, чтобы звучный голос Анны Евгеньевны стал громче и выдёргивает листок.

Пишет на нём что-то карандашом. Незаметно переправляя записку мне.

Вставляю её в тетрадь, чтобы было безопасно читать.

Не принимай слова грымзы близко к сердцу. Старость сказывается. Кости скрипят, песок сыпется из всех мест. Вот и злится.

— Спасибо, - одними губами говорю.

Девчонка улыбается и забирает лист, чтобы вернуть его через некоторое время.

Прекратив чертить таблицу, бегаю глазами по нашему «чату».

Ты не думала о том, чтобы спросить напрямую у кого-то из них, что им от тебя нужно?

Я спрашивала.

У кого? 😳

Ручкой чешу за ухом, а сама глазами показываю на Ледова.

Тот тоже чертит таблицу, так что можно рисковать и не портить понапрасну «поле для переговоров»

И что он? 🧐

Улыбаюсь из-за смайлика с моноклем, но собравшись делаю бетонную физиономию, так как Анна Евгеньевна бдит как коршун.

В её движениях так и читается: «дайте малюсенький повод и я на вас спорхну.»

Он?! Вертелся ужом на сковородке. Не зря я его, как и дикого, выходцем из преисподние считаю. Жароустойчивые, ёлки-моталки.

Алёна ставит плюсик над моим смайликом, что «закатывает глаза».