– И что же вы услышали? – поинтересовалась Регина.

– Те люди, которые на картине были, и другие, которых не видно, потому что они были за нарисованными дверями, и еще те, которые жили и умерли когда-то, говорили мне тихо: «Люби свою родину, мальчик». Мне тогда было пятнадцать лет, и я был очень пугливый.

Они покатались еще немного по городу, а потом Али приказал водителю по-узбекски:

– Поехали в аэропорт.

– Почему в аэропорт? – переспросил Алексей. – Разве мы не поедем в резиденцию Бачиева?

– Мы туда полетим, – ответил Али. – Ехать на машине очень долго – у нас большая страна.

В аэропорту Алексей увидел знакомое лицо, а Али встретил знакомого человека. Тот шел с русской девушкой, лицо которой поражало невинным и скромным обаянием. Девушку и знакомого Али окружали телохранители. Но когда их босс остановился, они расступились, чтобы пропустить Али пообщаться со своим другом.

А девушка с выражением скромной невинности на лице, переминаясь на длинных ногах, посмотрела на Алексея, вздохнула и отвернулась. Спрашивать ее о том, почему она когда-то сообщила ему чужой новгородский адрес вместо настоящего, Верещагин не стал. Не было смысла. Тут же подошел Али, и они поспешили на поле к стоящей там турбовинтовой «Сессне».

– Мой знакомый очень большой человек у нас, – объяснил Али, – центральным банком руководит. Он встречал своего заместителя лично. Красивая его заместитель, правда? Конечно, не такая, как уважаемая Регина. Но наш главный банкир уже голову потерял.

– Эта девушка заместитель директора Центробанка Узбекистана? – не поверила Регина. – Ей же лет двадцать пять, от силы двадцать семь.

– У нее очень хорошие рекомендации из России, – объяснил Али. – Работала в вашем министерстве финансов и могла какой-нибудь банк возглавить, но приняла предложение моего друга, потому что посчитала, что здесь интереснее и перспективнее.

– Она тебе понравилась? – обратилась Регина к Алексею.

– Я ее не разглядывал, – ответил тот.

Облаков не было, но земля находилась далеко, и разглядеть, что там, было трудно. По словам Али, приземлиться они должны в Навои, а потом поедут на машине. Когда Верещагин поинтересовался, какие еще города есть неподалеку, помощник Бачиева начал перечислять: Навои, Зарафшан, Учкудук…

– Так Бачиев живет в пустыне? – высказал догадку Алексей.

– Э-э… Нет сейчас никакой пустыни. Заселили давно. Теперь там города, поля, дороги проложены. Если бы Кызылкум был страной, то люди этой страны были бы самыми богатыми в мире: там добывают золото, уран, молибден, палладий и много других очень редких полезных ископаемых. И там есть газ.

Когда вышли из самолета, жаркий воздух обжег лицо: трудно было поверить, что всего-навсего конец апреля. Летний белый костюм, который Алексей купил почти год назад, перед тем как отправиться на встречу с Сименко, сразу показался тяжелым и лишним. Пришлось снять пиджак и перебросить его через плечо.

– Хороший материал, – оценил Али, – хлопок.

В машине было прохладно, термометр на панели показывал + 21, шторки на окнах не пропускали солнце, и сквозь них едва можно было разглядеть, как проносятся в серой дымке холмы, редкие деревья. Над летящей навстречу трассой висел, казалось, расплавленный воздух.