И его ласка обманчива. Ему больше соответствует рычание. Сдержанность. Угрозы.

«…башку снесу…»

Они все поверили ему. Ирина, Игорь, его друзья. Ни у кого не возникло сомнений, что он без колебаний это сделает.

Что ему не впервой. Что это не пустые слова, а констатация факта.

Чуть позже к Ирине придет осознание. Не сейчас.

Сейчас она отходила от увиденного. От жестоких слов Игоря. Неужели он не шутил и привел бы в исполнение свой гнусный план? Игорь не раз в разговорах упоминал, что она живет одна, и это очень, очень нехорошо. Возможно ли, что он давал намёки, которые она не желала видеть?

Дура. Как есть дура.

Слишком наивная и слишком доверчивая. До сих пор верящая, что добро всегда побеждает зло, и что к людям надо относиться так, как ты хотела бы, чтобы они относились к тебе.

— Я устала, — честно призналась Ирина, не поднимая головы. — Зачем вы так со мной?

Незнакомец прошёл дальше и опустился на крыльцо рядом с ней.

Мгновенно возникло желание отодвинуться, но она сдержала порыв.

Сел — пусть сидит. Она уже поняла, что его упрямство и самомнение переходят все границы. Таких людей, как он, она ещё не встречала.

И не встречать бы. Никогда.

— Тебе ничего не угрожает и… — он нахмурился. — Это кровь?

Ирина всхлипнула в очередной раз и спрятала руки между коленей.

— Нет.

— Дай посмотрю.

— Я сказала, что…

— Ира, — от давящих ноток холодные мурашки побежали по спине.

В капюшоне и неразговорчивый он воспринимался проще. Сейчас же… Его глаза, широкие брови, тяжелый упрямый подбородок — давили.

Кто он такой? Откуда взялся?.. Откуда залетел в их небольшой городок?

Ирина сделала попытку сопротивления. Честно.

Но ему сопротивляться — себе дороже.

Он поставил чертов кофе рядом с собой на землю и выудил её руку. Перевернул ладонью кверху и приглушенно выругался.

Рана Ирины была не большой. Несколько глубоких царапин. Она из-за хлеставшего внутри и клокочущего адреналина даже не обращала внимания на боль. Потому что, казалось, у неё болит всё. Боли были фантомные, шли из головы, но они раздирали её тело на мелкие части. Поэтому и казалось, что она — одна большая кровоточащая рана.

Сквозь пелену слез ей удалось отметить, что сталкер прикасался пусть и крепко, но аккуратно. Не сдавливал ладонь.

Почти заботливо…

— Надо обработать, — ей показалось, или его голос снова звенел от сдерживаемого напряжения?

— Обработаю.

— Сейчас, Ирина.

Он демонстративно посмотрел ей в лицо. Она и хотела бы отвести взгляд, отвернуться, и не смогла.

Где-то на периферии сознания мелькнула мысль, что цвет его глаз искажает темнота ночи. Они не могут быть настолько черными, яростно-пылающими, как воспринималось Ириной. Пугающе-притягательными.

— Кто ты такой? — задала она в очередной раз один и тот же вопрос. — Ты не похож на человека с проблемами.

Бровь мужчины вздернулась кверху.

— А кто сказал, что у меня проблемы?

И правда…

— Ты говоришь, что ничего не помнишь.

Он едва заметно усмехнулся.

— И что? Это проблема?

Даже плечами пожал.

— А разве нет?

— Пока — нет. Не думаю, что и в будущем будет. Память вернется, куда она денется.

— Зато сохранились инстинкты, да? — зло бросила Ирина и дернула руку на себя.