Отныне она жила только подготовкой к предстоящей встрече. Что она прочет в его глазах, то и определит ее будущее.

Прошло совсем немного дней, и замкнутый мирок саксонского двора сотрясся, как от удара грома. Принц готовил в Морицбурге очередной пир, королевой которого назначил графиню Аврору фон Кенигсмарк...

Эта новость наделала много шуму. Левенгаупты старательно скрывали свое торжество, хотя и не были в числе приглашенных. Гостей отбирали с небывалым тщанием, по большей части из придворной молодежи и из самых близких друзей принца. Это многих заставляло разочарованно вздыхать, так велико было вызванное предстоящим празднеством любопытство. Впрочем, приличия были соблюдены, раз в Морицбурге не ждали даже саму вдовствующую курфюрстину-мать Анну Софию, не говоря о ее невестке Кристине Эберхардине, все еще отлеживавшейся после несчастного случая. Обойденные роптали, не скрывая своего огорчения, но что можно было поделать с непременным условием присутствия на пиру — молодостью?

Аврора была взволнована, а может, даже испугана. Желая выяснить, что думает та, чьей фрейлиной она до сих пор числилась, она запросила частной аудиенции. После того как Анна София одобрила ее сопротивление домогательствам Фридриха Августа, это выглядело естественным шагом.

Верная своему правилу все выкладывать напрямик, она откровенно изложила мучавшую ее дилемму: принимать ли ей приглашение, ехать ли в Морицбург? Государыня долго смотрела на нее, медля с ответом. Наконец, она покачала головой и молвила:

— Вы ошибаетесь, если воображаете, что у вас есть выбор. Пир закатывается в вашу честь. Вы обязаны на нем присутствовать!

— Разве Вашему королевскому высочеству непонятна моя тревога?

— Чему тревожиться? Тому, что мой сын нашел способ — разорительный, но элегантный! — уложить вас в свою постель? Это так, можете не сомневаться! Я уже видела его влюбленным — совсем недавно, заметьте! — но еще не наблюдала его таким, в таком раже. Учтите, он терпеть не приучен! Я ошиблась, сказав, что у вас нет выбора. Он есть: ехать или остаться. Но знайте: устроите ему публичный афронт своим отказом — и вам не будет прощения...

— Прошу Ваше королевское высочество поверить, что я ехала в Дрезден с единственной мыслью — заручиться могущественной поддержкой в деле выяснения судьбы моего брата.

— Знаю. Вы девушка честная, но взгляните на себя и вспомните про репутацию принца. Могли ли вы заподозрить, что он останется к вам равнодушным?!

Аврора посмотрела датчанке прямо в глаза.

— Нет. Но здесь и так хватает красавиц, и их красота...

— Не продолжайте! Ваша красота славится не меньше, чем аппетиты саксонского князя-курфюрста. Из-за нее он вас и пригласил — и не разочаровался, напротив! Согласна, вы защитили себя, и это делает вам честь, но теперь, раз вы честная девушка, что я только что признала, вам остается только продемонстрировать вашу откровенность. Или вы боитесь того, кто ждет вас в Морицбурге?

— Нет, мадам!

— Похвальная отвага! Но, быть может, он не заслуживает стольких похвал? Вы его любите?

На сей раз девушка опустила голову и закрыла ладонями лицо.