Она молча наблюдала, как он, закончив лить воду на рану, закрыл мех и оттащил его в сторону. И вновь удивил Алисон, сняв тюрбан. В наступающих сумерках девушка заметила, как золотятся его волосы. Это лишь подтвердило ее предположение, что он принадлежит к потомкам светлокожих берберов. «Варварской берберской расе», — поправила она себя, мрачно глядя в его спину.

— Я хочу, чтобы ты сняла башмаки.

Негромкий приказ, отданный примерно таким тоном, каким обычно рассуждают о погоде, застал девушку врасплох. Алисон ответила взглядом, явно говорившим, что считает его не в своем уме.

— Босая ты далеко не уйдешь, если вздумаешь бежать.

— Можешь идти ко всем…

— Больше я повторять не намерен. Если не снимешь их сама, я сделаю это за тебя.

Она в беспомощной ярости воззрилась на него. Этот негодяй способен не только заставить ее подчиниться, но и, без сомнения, обрадуется возможности преподать хороший урок. Алисон решила не подвергать себя лишним унижениям и все сделать самой. Усевшись на высохшую траву, она стащила ботинки, отбросила в сторону и презрительно фыркнула.

— А теперь жакет.

— Что?! — охнула Алисон, охваченная вновь пробудившимися подозрениями.

— Зачем? Что ты собираешься делать?

— Ничего.

— Тогда почему? Без жакета я до смерти замерзну. Ты, очевидно, не собираешься разжигать костер!

— Уверяю, ты не замерзнешь. Проведешь ночь, завернувшись в мой бурнус.

— Какая нежная забота!

— Скорее, практические соображения. — Он пожал плечами. — Ну а теперь делай, как велено.

Сцепив зубы, мысленно посылая на его голову все проклятия, какие только могли прийти ей на ум, Алисон повиновалась, бросила жакет на ботинки и вздрогнула от холода, оставшись в тонкой кембриковой блузке. Тьма быстро сгущалась, и воздух с каждой минутой становился холоднее.

— Теперь блузку.

Глаза Алисон потрясение распахнулись.

— Ты шутишь!

— Нисколько.

— Зачем? Чтобы легче было насиловать меня?

И не успели слова слететь с языка, как Алисон мысленно выругала себя. Какой идиотизм вбивать подобные идеи в его голову!

Но ответ был совсем иным, чем она ожидала. На жестких губах показалась пренебрежительная усмешка.

— Твоя честь в полной безопасности, моя красавица! В отличие от твоего народа я не испытываю радости, насилуя беззащитных, невинных леди!

И, заметив ее недоверчивый взгляд, поднял брови.

— Просто хотел твердо знать, что ты не сбежишь. Правила поведения, которым подчиняются английские дамы, требуют показываться на людях только прилично одетыми. Ну а теперь сними блузку, или я буду вынужден сделать это сам.

Холодная паника охватила Алисон. Она глазами измерила расстояние между собой и ружьем, но оно лежало слишком далеко. Вне себя от необходимости оттянуть неизбежное, девушка сказала первое, что пришло в голову:

— Как я могу быть уверена, что ты не… не станешь…

— Не воспользуюсь твоим положением? Даю слово.

— Я тебе не верю!

— А это меня совершенно не интересует, — с прежней резкостью бросил незнакомец. — Ну же, я жду, мисс Викери.

Но она не могла сделать это. Не могла заставить себя раздеться перед мужчиной, хотя он и обещал не трогать ее. Может, это и трусость с ее стороны, но Алисон просто не способна на такое. Ее взгляд снова упал на ружье. Дотянуться невозможно, но она должна попытаться.