Я резко подняла веки и тут же зажмурилась, потому что свет, лившийся из широко распахнутой двери, резал глаза. Осторожно приоткрыв один глаз, я увидела две размытые фигуры в дверном проеме – одну высокую и худую, и вторую – маленькую и хрупкую. Где-то позади них, кажется, маячила еще и третья.

– Вот это да! – раздался низкий голос, от которого, как мне показалось, задрожали стекла в рамах. – Да тут пьяный притон, не иначе!

Высокая фигура сделала несколько шагов вперед, и я поняла, что знаю этого человека, однако в голове стоял туман – примерно такой же, как в моем сне, который я еще смутно помнила.

– Але, гараж! – услышала я тоненький, звонкий и тоже до странности знакомый голосок. – Вы тут живы или как?

– Вот это да! – воскликнул третий визитер, которого я не узнала, как ни старалась вспомнить. – Да они вылакали весь бар на пару – сильны, бродяги!

– Мы не бродяги… – попыталась оправдаться я, но язык стал ватным, и слова выходили как-то неразборчиво, а в голове при каждом звуке гремел первомайский салют.

– Это правда, – подтвердила первая фигура. – Это – наш шеф, а это… в общем, она тоже с нами, – закончил мужчина. Приблизившись вплотную, он опустился передо мной на корточки. Ну, конечно, как я могла не узнать эти торчащие волосы, презирающие закон всемирного тяготения, и черные глаза!

– Это вы, Леонид? – осторожно спросила я, произнося слова медленно, чтобы петарды в мозгу взрывались не так оглушительно громко.

– Здрас-сте, приехали! – хмыкнул он. Удивительно, но, несмотря на то что его лицо находилось в непосредственной близости от моего, я все равно так и не смогла поймать его взгляд. – А кто еще-то? Вика, тащи сюда, что осталось в буфете, а то им просто необходимо опохмелиться!

– Там пусто! – закричала девушка из кухни.

– Я принесу, – со вздохом произнес третий человек. Сейчас я уже заметила, что на нем униформа – видимо, он служил охранником туристического комплекса.

Кадреску поднялся на ноги и подошел к Лицкявичусу. Тот лежал тихо, словно не замечая появления людей.

– А вот тут водочкой не обойдешься, как я погляжу, – озабоченно протянул он. Я попробовала повернуть шею, но тут же отказалась от этого, так как голова пошла кругом, а к горлу подступил рвотный комок. Во рту появился противный кислый привкус. Я услышала, как Леонид набирает телефонный номер и говорит:

– Нам срочно нужна «Скорая» по адресу… Диктуй адрес, – обратился он к охраннику, появившемуся в дверях с двумя маленькими бутылочками, передавая ему телефон. Тот сказал несколько слов в трубку. – Автоавария, – сказал Кадреску снова, забрав трубку обратно. – Множественные ушибы, возможно, переломы… Да, ждем.

Я поймала себя на странной мысли о том, что никогда еще не слышала от Леонида столько слов зараз.

– Вот, – сказал охранник, протягивая мне одну из бутылочек.

– Я не могу! – простонала я, качая чугунной головой и пытаясь отстранить его руку с бутылкой.

– Можете! – возразил Леонид, ничтоже сумняшеся, приставил горлышко к моим губам и, запрокинув голову, влил половину содержимого прямо мне в горло. Я поперхнулась, закашлялась, назвала его, кажется, придурком – или покрепче? – и, пошатываясь, встала на ноги.