На селекторе замигал зеленый сигнал, и тут же раздался сдержанный бас Ильи:

– Цель обнаружена. Двадцать два сигнала. Азимут – пятнадцать, дальность – два кэмэ.

– Ходу, ребятки! – повеселел главный смотритель. – Ходу!

Вспотевший Браун кое-как сориентировался и увеличил скорость. Кашалоты больше семи узлов не выжмут, тут у турбины явный перевес.

– Сихали, слышь?

– Слышу, Стан.

– Запоминай свой маневр – будешь ходить на глубине десять метров с востока от стада. Задача простая – не выпускать китов. Обычно они шугаются субмарин, но если на прорыв ринутся, пугани их инфразвуком!

– А где… А, вижу. Инфразвуковая пушка?

– Так точно. Только регулятор не устанавливай больше ноль пяти…

– А то кашалотикам будет бо-бо! – жизнерадостно пояснил Рыжий.

– Я тебе щас самому ваву сделаю! – сердито сказал Боровиц.

Браун вдруг раззадорился и дал совет:

– Лучше Тугарину намекнуть, что Шурика видели поблизости от Марины…

Селектор донес мощный хохот.

– Ты чё?! – вопил Рыжий. – Змей же меня потопит!

– Сапогом торпедирует, – уточнил Белый.

– Ладно, – решил Арманто, – обойдемся без намеков – субмарину жалко…

– Отставить! – весело гаркнул главный смотритель. – Подгребаем. «Скаутсабы» заходят с запада, мы – с востока. Арманто и Токаши отсекают по глубине. Илья, как там?

– Киты на месте. Пеленг – пятнадцать с копейками. Два десятка дрыхнут, один кашалот собрался заныривать.

Ругая себя, Тимофей включил малый монитор и увидел «картинку», переданную с борта вертолета, – у самой поверхности висели темные туши китов, не двигаясь и не дыша. Нашелся лишь один желающий позавтракать – огромный кашалот «занырнул», погружаясь вертикально вниз своей несуразно-огромной головой. Над мелкими волнами скользнул спинной горб, махнул черный хвост, и кит ринулся в пучину, кальмаров лопать.

– Холостяцкая группа! – оживленно проговорил Боровиц. – Видишь, Тимка? Все одномерки, метров по восемнадцати вымахали.

– А я думал, мы к этому… к гарему шли.

– Да ну, ты что! С гаремом больше всего мороки. Тут как – кашалоты с весны на север мигрируют, следом за кальмарами поднимаются по Куросио – и лопают головоногих по дороге. Киты-одиночки к Курилам в апреле подгребают, гаремы только в конце мая появляются, летом киты в косяки сбиваются. Сейчас сентябрь, скоро тут больше всего кашалотов соберется, будут подходить с севера, а в октябре на юга двинутся. Ну и мы свое стадо погоним… А пока что это оприходуем! – Голос старшего смотрителя построжел: – Взялись, валбои.

Субмарина Тимофея подвсплыла, и за иллюминаторами стало светлее. Громадные киты висели в прозрачной воде, опустив хвосты, и казались неживыми. «Саб-7» подплыл к ним так близко, что даже коснулся кашалота бортом. Physeter [24] лениво подвинулся и снова заснул.

– С твоей стороны, Джамил, просыпаются!

– Вижу, вижу…

Браун не увидел, но услышал – ультраакустика донесла сонную болтовню китов: короткие щелчки, стонущие скрипы и частый треск. Разговорились…

Сихали активировал инфразвуковую пушку, гадая, как китопасы собираются гуртовать кашалотов. Зубатый кит – это тебе не бычок норовистый, лассо на него не накинешь.