- Володя! Почему ты здесь? Что-нибудь случилось? - Парень молчал, угрюмо уставившись в землю. Телок схватил его двумя руками и тряхнул так, что у Вовки чуть голова не отвалилась.

- Отвечай, когда тебя спрашивают, недоносок!

- Погоди, Гриша, - я предостерегающе поднял руку, - я его знаю, это сын моего друга. Наверное, у него что-то случилось.

- Ну раз так...

Телок неохотно выпустил свою жертву, и Володя осел прямо на землю. Я подошел ближе.

- Что случилось, Володя? С отцом что-нибудь? Ну не молчи же, говори.

Он поднял голову, и на меня глянула маска ненависти и отчаяния.

- А то вы не знаете, что случилось с отцом! - внезапно заорал он. - Что вы притворяетесь? Это вы во всем виноваты, это вы сделали, своими руками! Вы отняли у нас все! И у меня, и у отца! Я поклялся, что убью вас! У меня два раза не получилось, застрелить тебя хотел, отравить пробовал - сорвалось, но я все равно буду пытаться, пока ты не сдохнешь, сволочь! Все равно буду, буду, буду! Или я сдохну, или ты!

- Ты - раньше, - презрительно бросил Телок, легким толчком опрокидывая парня навзничь. - Наркоман гребаный. От передозы не окочуришься так я тебя своими руками удавлю. Говнюк.

Вот ты и получил свое, Корин. Ты пытался забыть об этом. Но оно тебя все равно настигло, не спрашивая, помнишь ты или нет.

Восемнадцатого июля девяносто девятого года меня избили и ограбили. А двадцатого ко мне на дачу явился Борис. Приехал на "Мерседесе" с шофером и телохранителем. Роскошный, в дорогом элегантном костюме, с безупречной стрижкой. Холеное красивое лицо покрыто ровным загаром.

- Дюхон, у тебя есть выход на ОВИР или МИД? Мне срочно нужен новый загранпаспорт. У старого срок закончился, а мне надо - кровь из носу - в ближайшие дни улетать за границу. Визу мне сделают за один день, но нужен новый паспорт.

Выход на ОВИР? Нет, в этом учреждении у меня знакомых не было. Равно как и в консульской службе МИДа. Но такие знакомые были у Муси, это я знал точно, потому что наши с ней паспорта оформлялись быстро и без проблем. Можно, конечно, попросить ее обратиться по поводу Борьки, но не знаю, насколько ей это удобно. Надо просить через третьих лиц, а это может поставить их в сложное положение. "Ты же сам понимаешь, Боря, - мысленно произнес я, - я обращусь к человеку и потом буду ему обязан, этот человек, в свою очередь, тоже к кому-то обратится и тоже окажется в положении обязанного, и еще кто-то, и еще. Это ведь не каждому приятно. И все ради чего? Ради того, чтобы ты поехал отдыхать на Майами? Я плохо выгляжу, только слепой не заметит кровоподтеков на лице и не поймет, что меня били. А ты смотришь на меня и даже не спрашиваешь, что со мной. Меня, больного, оскорбленного и избитого, ты просишь организовать тебе роскошный отдых. А не перебьешься ли ты?" Но вслух я, разумеется, этого не сказал.

- Видишь ли, - начал я уклончиво, - у меня нет таких знакомых, которые могут помочь тебе с паспортом. Я могу попробовать позвонить в одно место, но ничего не обещаю.

- А ты пообещай, Дюхон, пообещай, - голос Викулова внезапно стал серьезным. - Это очень важно. Это вопрос жизни и смерти.