Я прервал его монолог.

– Для любителей домашних животных, может, оно и весело, – сказал я. – Но в целом…

– Совершенно справедливо, сэр, – сказал Дживс. – Я бы не рискнул.

– Невозможно ничего предсказать.

– Вот именно, сэр. Очень сложно оценить форму участников.

– Продолжай, Бинго. Что там дальше?

– Состязание матерей – бег в мешках.

– Ага! Это уже лучше. Тут у тебя есть какие-то сведения.

– Верная победа миссис Пенуорти, жены владельца табачной лавки, – сказал Бинго. – Вчера я зашел купить сигарет, и она призналась, что три раза выигрывала подобные соревнования на ярмарке в Вустершире. Она совсем недавно переехала в эти края, и здесь никто не догадывается о ее талантах. Миссис Пенуорти пообещала пока держаться в тени, так что расценки могут оказаться весьма выгодными.

– Ну что, поставим по десятке, Дживс?

– Стоит попробовать, сэр.

– «Яйцо на ложке», открытый забег для девочек, – прочел Бинго.

– Как насчет яиц?

– Думаю, пустая трата средств, сэр, – сказал Дживс. – Все в один голос утверждают, что победит прошлогодняя чемпионка. Сара Миллз, и ставки на нее будут соответствующие.

– Она и впрямь так хороша?

– В деревне говорят, что она безукоризненно несет яйцо, сэр.

– Есть еще бег с препятствиями, – сказал Бинго. – На мой взгляд, рискованная штука. Все равно что делать ставки на Гранд-нэшнл [27]. Конкурс отцов на лучшее украшение шляпы – тут тоже трудно что-либо предсказать. Остается бег на сто ярдов для певчих церковного хора мальчиков на приз приходского священника; к состязанию допускаются все участники хора, у которых ко второму воскресенью после Крещения не сломался голос. В прошлом году легко победил Уилли Чамберз при форе пятнадцать ярдов. В этом году его, скорее всего, не допустят к соревнованиям. Не знаю,

что и сказать.

– Позвольте мне высказать свои соображения по этому поводу, сэр.

Я с интересом наблюдал за Дживсом. Никогда прежде я не видел его в таком возбуждении.

– У вас такой вид, словно вы получили туза в прикупе, Дживс.

– Получил, сэр.

– Козырного?

– Именно так, сэр. Могу со всей уверенностью утверждать, что победитель забега на сто ярдов находится с нами под одной крышей, сэр. Я говорю про мальчика-слугу, Харольда.

– Харольд? Это тот жирный коротышка в пуговицах, что целыми днями слоняется по дому? Ну знаете, Дживс, никто больше меня не ценит ваше мнение по части спортивной формы, но будь я проклят, если у Харольда есть хоть малейшие шансы. Он похож на перекормленного купидона и, как ни посмотришь, вечно спит на ходу. – У него фора тридцать ярдов, а он может победить и без форы. Мальчишка – прирожденный спринтер. – С чего вы взяли?

Дживс прочистил горло, и в глазах у него появилось мечтательное выражение:

– Я не меньше вашего удивился, сэр, когда впервые обнаружил у него эти феноменальные способности. Как-то утром я погнался за ним, хотел дать ему подзатыльник…

– Господи, Дживс! Вы?!

– Да, сэр. Мальчик чрезмерно прямодушен, он позволил себе оскорбительные замечания по поводу моей внешности.

– И что же он сказал?

– Не помню, сэр, – сухо сказал Дживс. – Но нечто оскорбительное. Я хотел его проучить, но он без труда опередил меня на добрых двадцать ярдов и скрылся.