ладонь.

Нет! Нет, Тася. Не глупи! Хочешь стать похожа на разросшуюся

картошку? Никакая тоналка потом не спасет.

– Детка, завтрак готов! – кричит папа из коридора.

– Сейчас накрашусь и приду!

– Уже все плесенью покроется к тому моменту!

– Я быстро, пап!

Отец заглядывает в комнату и улыбается:

– Знаю я, как ты быстро. Еще в пижаме сидишь. Мы точно

опоздаем.

Да. Он-то в курсе, сколько времени отнимает женская красота, живя столько лет рядом с двумя прекрасными представительницами

человечества. Но что поделать? Я ведь не виновата, что быть девушкой

трудно, а быть красивой девушкой – еще труднее. А мужчинам

хорошо: проснулся, помылся, причесался, и уже красавец. Хотя…

Моему отцу еще приходится укладывать волосы и пользоваться

специальным средством для фиксации. Быть кудрявым – полный

отстой. И никто – никто! – не сможет убедить меня в обратном!

– Всего пять минут, пап. – Его недоверчивый взгляд меня веселит.

Где пять, там и двадцать пять. – У тебя, кстати, рубашка мятая, –

сворачиваю разговор о времени, указывая пальцем на пару складок

ниже нагрудного кармана.

– Я ее гладил! Только что!

– Чем? Ладошкой? А приговаривал волшебные слова? Уходите

складки-неполадки? – хихикаю я. – Попроси лучше маму.

– Лучше надену другую рубашку, после глажки твоей мамы вещи

обычно отправляются в мусорку.

– Да, – соглашаюсь я, вспоминая, что отношения у мамы с

техникой – такие же, как у меня с готовкой. – Зеленую. Ее я гладила.

Не ошибешься.

– Хорошо. Тоня! – кричит папа, повернув голову. – Завтрак готов!

– Накрашусь и приду! – отзывается мама.

– У меня самые красивые женщины в мире, и каждое утро они

пытаются усовершенствовать совершенство, испытывая мое терпение.

И что мне с вами делать?

– Любить, ценить и никому не отдавать, – предлагаю я. – А еще –

желательно не мешать.

– Понял, – кивает отец и закрывает за собой дверь.

Перевожу взгляд на три наряда, вывешенных напротив. Я еще с

вечера все продумала, но… Руки тянутся к лицу – и снова приходится

себя одернуть. Больше никаких шоколадок! Хотя бы сегодня.

Юбка, брюки или сарафан? Хм-м… Прогноз погоды обещает

ясный денек, настроение хорошее. Почти. Отвести взгляд от

инопришельца на подбородке помогут только открытые ноги. Брюки

отпадают. Как и яркая помада, она только подчеркнет лишнюю

красноту на лице, поэтому сарафан с малиновыми пуговицами – тоже

мимо.

Образ без деталей – такая скукотища. Зачем еще ходить в школу, если не вызывать восхищенные взгляды?

О’кей. Строгая юбка и блузка с серебряной тонкой вышивкой на

карманах и манжетах. Добавлю любимый серебристый ободок, туфли

и новую матовую черную сумку.

В голове появляется картинка, как в школе с завистью на меня

будут пялиться девчонки в обычных белых рубашках и прямых юбках.

Серая масса создана для того, чтобы оттенять ярких людей. Это жизнь.

Думаю, они уже привыкли к своей роли за последние десять лет.

И если еще кто-то считает, что девицы одеваются для парней…

Упс! Я вас разочарую. Мы одеваемся для других девушек. И