На меня вообще не обращали внимания, на меня даже смотрели с высока. А так хотелось показать, кто все они тут такие и чего на самом деле стоят… Но понимание того, что они прошли через много большее, чем я, все же тормозило мои гневные порывы. Но все равно, я не мог просто так перекладывать туда-сюда какую-то хрень.

- Ты чего не работаешь? – хмуро сверил меня взглядом Гром, видимо попытавшись таким образом прошибить меня, но в конечном итоге стал смотреть более спокойно. – Случилось что?

- А то ты не знаешь, что случилось! – еле сдерживал я крик. – Ты знаешь откуда я, знаешь кто я, знаешь почему я тут! И должен, черт, понимать, что меня так бесит! Да, я мог спокойно работать со своими людьми, но делал я это для доброго имени! А тут… Тут все мной только и делают, что помыкают! Хотя без моей помощи хрен бы получилось последнюю битву выиграть!

- Остынь, - сухо и грубо сказал Гром, скрестив руки на груди. – Ты сейчас не понимаешь, что творишь, в тебе говорит не здравый рассудок, а эмоции, твое прошлое. Остынь, пока дров не наломал.

- Ты мне не отец, чтобы мне что-то говорить, - почти сквозь зубы говорил я, несколько рыча при произношении каждого слова. – Ты вообще по статусу ниже меня и не имеешь никакого права мне говорить, как себя вести. Да, ты действовал по просьбе моего отца, но ты не мой отец!

- Ты просто кретин, - махнул рукой на меня Алекс. – Если ты так и будешь себя вести, то так и останешься один, а твой троюродный братец в конечном итоге добьется того, чего хотел, и ты будешь лежать в сырой земле не своего родного мира. Да, я не твой отец, но он просил за тобой приглядеть, быть твоим наставником при возможности. Но ты, честно, дурак, все мосты пытаешься сжечь, которые до этого пытался возвести. Сбей свою спесь, пока поздно не стало, от всего сердца тебя прошу.

- Что-то мне слабо верится, что отец просил тебя мне наставлять… - вздохнул я, сжав со всей дури кулаки, а потом успокоился. – Но, ты прав… Я просто погорячился, надо успокоится… И все же… Я не могу вот так работать, не мое это трудится каким-то подручным. Да, я прекрасно понимаю, что тут ни на что не способен, так как физически сильно отстаю от многих, да и военной науке не так обучен, но все же…

- Это тебя ломает, - улыбнулся доброжелательно Гром. – Ты же привык видеть себя в центре внимания и все такое… Знаешь, вот что я тебе скажу. Твой отец никогда не боялся и никогда не возникал, когда был среди обычных, как вы говорите, простолюдинов. Все знали о его происхождении, но все к нему относились как к товарищу, некоторые, кто пришел в ряды войск Академии после него, стали его младшими товарищами, которых он наставлял, некоторые, которые были до него, стали его старшими товарищами, которые сами его обучали. Он говорил, что его также сначала ломало, что он хотел показать свою важность… Но ты пойми, что важность заключается даже в мелочах. Вот ты принес бойцу большой топор, это потратило у тебя пять минут, за эти пять минут он может свалить до пяти деревьев. А вот теперь представь, что ему никто не принесет этот топор, он потратит пять минут на то, чтобы пойти и найти его, а потом вернуться назад. В три раза медленнее работа! Ты это понимаешь? Вроде умный малый, считать умеешь.