Игорь и сам ещё не знал, подойдёт ли схваченный и изувеченный по приказу Латаны воровской авторитет для того, чтобы взять под контроль уголовный мир герцогства. Сначала надо будет с ним пообщаться.

Свято место пусто не бывает, и землянин отчётливо понимал, что искоренить преступность не получится. А, как говорил один из приятелей Игоря, если пьянку нельзя предотвратить, её необходимо возглавить.

— Пригодится и такой негодяй, — ответил попаданец, — Он у тебя в Башне Страха?

— Зачем он мне? Я отдала его твоему барону Аршу. Наверное, сидит в подземелье Приарского замка.

С предложением Латаны напугать герцога Авлоя, переправив графа Семпилия в Трин порталом, Игорь, подумав, согласился. При этом, попаданец решил, что чрезмерные страхи владетелей Полуострова в отношении возможностей союзного герцогине Гирфельской портального клана, больше навредят отношениям Латаны с другими коронованными особами, чем принесут практическую пользу. Всё хорошо в меру.

Поэтому, высылку имперского легата в Трин Егоров предложил осуществить не через ту площадку, что имелась прямо в парке дворца Авлоя, а к той, что располагалась в лесных охотничьих угодьях поблизости от города. И принцесса со своим другом согласилась.

Герцогиня Гирфельская лично участвовать в проводах графа Семпилия не собиралась, но графа Приарского попросила всё же уважить амнистированного интригана.

Игорь стоял на краю дворцового портала рядом с пятью верховыми янычарами, один из которых держал в поводу осёдланного коня для легата, и с Кнышей, всегда бледной как моль адепткой, только что заступившей на дежурство.

Рядом уныло склонили головы три мула, покрытых попонами поверх костлявых спин.

— Подождёшь парней на той стороне перехода, — сказал попаданец девушке, — Они не долго, — он посмотрел на ближайшего из янычар, — Свою задачу хорошо уяснили?

Старший пятёрки подобрался и чуть волнуясь заверил:

— Так точно, господин граф.

Никакого оповещения про помилование легата и его отъезд из дворца никто не делал, тем не менее, придворные, обладавшие необъяснимым чутьём на любого рода знаковые или интересные события, заполнили собою парк и облепили окна, из которых было видно дорожку, ведущую от Башни Страха к месту силы Древних.

Приближавшегося к попаданцу уверенной поступью имперского представителя сопровождали двое гвардейцев. Позади шли слуга и две горничные Семпилия, некогда конфискованные, но теперь возвращённые прежнему владельцу. Вернуть же графу Рованскому трёх дворян и личного секретаря из его свиты возможности уже не было — через пятидневку после ареста легата первые по приказу герцогини Гирфельской были лишены головы, а второго запытали до смерти в подземелье Башни Страха.

— Пока не увидел тебя, маршал, до конца не верил, что моё освобождение — это не очередная злая шутка принцессы Ливорской, — на губах подошедшего имперца скользнула чуть заметная улыбка, — Но, могу я, наконец, узнать, что мне уготовано? Владетельница Гирфеля решила меня простить и отправить к моему государю?

Разумеется, лишённый оков легат успел уже применить к себе Лечение и, может быть, даже дважды. Граф Рованский выглядел совершенно здоровым и бодрым, правда, магия не восстановила его жирок, и одежда, которую Семпилию вернули вместе со слугами и другими вещами, висела на нём мешком.