Его доставили на базу, ошеломленного быстрой сменой ситуации, пресекли попытки возмутиться и потребовать свободы, проводили в каюту Баренца.

– Что это такое?! – возопил красный от злости Маттер. – Я что, не имею права делать то, что считаю нужным?!

Баренц молча достал из бара бутылку марочного коньяку, поднес ученому стопку.

Тот поперхнулся, изумленно глядя на главу Сопротивления, взял стопку и проглотил коньяк.

– Еще?

– Да… нет! – Маттер сморщился, хотел отшвырнуть стаканчик, но сдержался.

– Что происходит?

– Присаживайтесь, – спокойно указал на кресло Баренц, сел сам. – Конечно, вы имеете право делать то, что считаете необходимым. Но в известных пределах. Во всяком случае, вы должны ставить в известность службу безопасности обо всех своих намерениях, особенно если покидаете базу, иначе мы вас потеряем. А теперь рассказывайте, что вам удалось узнать.

Злость и обида Маттера улетучились.

– Удалось… – пробурчал он, глядя на стакан. – Налейте еще.

Баренц налил, подал вместе с ломтиком лайма.

Маттер сделал глоток, пососал ломтик, окончательно успокоился.

– Хороший коньяк, выдержанный. Не знаете, где Клим?

– По-моему, гуляет с женой по местным буеракам. – Баренц включил систему обзора, и каюту залил густой красный свет звезды Ван-Бисбрука, повисшей над близким горизонтом.

– Я о настоящем Мальгине.

– Он мне не докладывается.

– Жаль, есть что обсудить. Я поискал кое-что в библиотеках и сделал системный анализ потенций разума…

– Подождите, Герхард, сейчас придет Ромашин, ему тоже хочется послушать вас.

– А как вам удалось выследить меня и перехватить на Меркурии?

– Вас трудно не заметить. Хорошо еще, что наши люди сделали это раньше охотников Службы.

Маттер допил коньяк, поудобнее устроился в кресле, перехватил взгляд хозяина каюты.

– Устал… и вряд ли я вас обрадую. Как известно, внутри любой малой проблемы сидит большая, которая стремится выбраться оттуда. А уж если речь идет о большой, такой, как проблема инфляционного Разрыва Вселенной… – Маттер махнул рукой.

– Но ведь эта проблема не мешает нам жить, не так ли? Даже если угроза Большого Разрыва реальна, до конца света еще миллиарды лет.

Маттер усмехнулся, привычно вытер рот тыльной стороной ладони.

– Как говорит один мой знакомый: если вы спокойны, а вокруг в панике бегают люди, значит, вы ни хрена не поняли.

Баренц тоже усмехнулся.

– Вполне допускаю.

– Не вы один, – пожал плечами ученый, не смущаясь. – Даже мои коллеги, продвинутые в области космологии и нетрадиционной физики, не в состоянии оценить угрозу. А инфляция между тем нарастает с ускорением, и до Большого Разрыва остается не так уж и много времени. Во всяком случае, не двенадцать миллиардов лет, как нас уверяют академики.

В каюту вошел сосредоточенный Игнат Ромашин, поздоровался с Маттером, сел напротив.

– Ты понимаешь, что своими походами на Землю рискуешь «засветить» базу?

– Он уже осознал, – кивнул Баренц. – Обещает предупреждать охрану.

– Дай-то бог! Итак, что мы имеем?

– Мы имеем вмороженный в Мироздание системный алгоритм, – ухмыльнулся Маттер, – в котором человечеству отводится роль второго плана, роль спускового механизма рождения черной дыры. Поэтому вряд ли нам удастся что-либо изменить в сценарии Вершителей, которые и разработали алгоритм.