Слабость взяла свое. Он уснул.

Проснулся от прикосновения к плечу, с трудом разлепил веки.

На него смотрел Казимир Ландсберг, осуждающе покачивая головой.

– Очухался, алкоголик?

– Я не алкоголик, – запротестовал Маттер. – От меня жена ушла…

– Правильно сделала! Я бы на ее месте бросил тебя ко всем чертям гораздо раньше. Вставай, нечего валяться без дела, пора заняться решением практических задач. Даниил выполнил свои обещания, дал тебе информацию, вот и отрабатывай.

– Я передумал.

– Вот ты такой и есть. Не зря Аристарх не стал тебя убивать и наказывать. Ты сам для себя наказание.

– Откуда ты знаешь, что Аристарх был у меня?

– Его засекла охрана института, да не смогла настичь. Кстати, он и у меня побывал.

– Да? – Маттер пошевелился, сел, потом застыдился своего вида – он был в одних трусах, натянул на колени простыню. – Почему же ты жив?

– Хороший вопрос, – усмехнулся бывший премьер Европарламента. – Сам удивляюсь. Хотя, с другой стороны, зачем ему меня убивать? Я ведь не главный враг Сопротивления, есть ребята покруче.

– Шаламов?

– И над ним стоят… хотел сказать – люди, но вряд ли это соответствует истине. Скорее всего Даниил контактирует с эмиссаром Блэкхоул, а эта тварь – точно не человек. Кстати, какую именно информацию тебе дал Шаламов?

– Тебе это важно знать?

– Не так важно, сколько интересно.

– О фрактальных звездных кластерах… о кубоидах… о странных аттракторах… о скором начале Большой Войны между кубоидами и Блэкхоул. О второй сети контроля – СТП.

– Это еще что такое?

– Так называемые «скрытые трещины пространства», которые созданы на самой заре Большого Взрыва не Вершителями – тогда их еще не было, а самим Творцом.

– Большой Разрыв – его замысел?

– Я понял так, что это благое намерение Вершителей, недовольных его Творением, то есть нашей родной Метавселенной. Блэкхоул призвана другим Вершителем, который находится в контрах с Изначально Первым.

– А кубоидная система?

– Это уже результат действий третьего Вершителя. Почему они не могут договориться меж собой, чтобы избежать конфликта, я не понимаю. Почему ты спрашиваешь? Разве Шаламов не поделился с тобой толикой своих знаний?

– Я для него всего лишь мелкий исполнитель, – усмехнулся Ландсберг. – А спрашиваю, потому что мне и в самом деле интересно знать, что происходит.

– Раньше ты этого интереса не проявлял.

– Кое-что изменилось. Все, кончай прохлаждаться, одевайся, идем запускать в эйнсоф одну исключительно непредсказуемую вещь. Кстати, каким образом возник эйнсоф?

Маттер дотянулся до графина с рассолом, допил напиток прямо через край, швырнул графин на пол. Глаза его расширились, в них зажглась искра жизни.

– Разве ты не присутствовал при эксперименте?

– Меня в ту пору занимали другие проблемы.

– Я думал, ты все знаешь. – Маттер начал одеваться. – Мы «вкололи» в обломок шаламовского стринга порцию глюонов… Рвануло на шестой секунде: образовалась гигантская многомерная «яма» в вакууме, куда «скатилась» вся энергия защитных генераторов. Погибли пять человек. В «яму» сначала провалилась станция, а потом почти все плато Сервантеса на Меркурии. В общем, получилась странная сфера, названная впоследствии именем Сабатини, который руководил экспериментом. Это уж позже ее назвали эйнсофом, «абсолютом непознаваемости».