Потянувшись к нижнему ящику стола, я наугад нащупал там горлышко бутылки и вытянул её на свет. Скотч. «Macphail’s». Десять лет выдержки. Не бог весть что, конечно, но и день сегодня не праздничный. С хрустом скрутив пробку, сделал большой глоток. Жидкое тепло прокатилось по всему телу, сразу стало легче, и барабанная дробь в голове начала утихать. Ободрённый таким почином, я глотнул ещё пару раз и уже через несколько минут почувствовал себя гораздо лучше. Напиток «шотландских козопасов» влиял на мой организм гораздо эффективнее любых таблеток. Удовлетворённо хмыкнув, я закурил и достал из кармана телефон. Звонить Рихо не хотелось ужасно, но иного выхода у меня теперь не оставалось: Фатима скрылась, и отыскать её в таком огромном городе, как Париж, не имея практически никакой информации, было невозможно. В кармане пиджака лежал диск, полученный мною от Тани, но его я приберегал на сладкое, а от Рихо рассчитывал получить что-нибудь из «горячих блюд». Нельзя же всё время питаться одним мороженым?

— Месье Эвер? — вежливо поинтересовался я, когда он ответил. — Как ты себя чувствуешь, подлец? Надеюсь, ноги тебе уже отрезали?

— О, Андре! — обрадовался Рихо. — Ещё не в постели? Слушай, ты очень удачно позвонил, я тут как раз поспорил с одним придурком. Изучили с ним все сегодняшние газеты, но так и не разобрали: что за зверюга выколота на… гм… словом, между ног у твоей невесты? Он утверждает — дельфин, а я же ясно вижу — типичный утконос. Подскажи, а?

— Землеройка, — буркнул я.

— Эй, Эйно! — заорал эстонец, обращаясь к кому-то, кто находился недалеко от него. — Я же говорил, что у неё на… утконос выколот! С тебя две бутылки скотча!

— Тебе бы не ноги, а яйца отрезать, чурка нерусская! — возмутился я. — Что же ты людей обманываешь?

— Это не люди, это — подчинённые, — довольно засмеялся Рихо. — А что касается ног, то с ними всё в порядке, скоро бегать буду. Кстати, прими наши поздравления. У меня и подарок для тебя есть, один профессор специализируется на титановых имплантатах в мужской член. Вот такой поршень получается! Я тебя к нему записал, имей в виду. Ты теперь — молодожён, сам понимаешь…

— Доберусь я до тебя, — пообещал я, — погоди, вот с делами закончу…

— Когда? — быстро спросил Эвер, отбрасывая шутливый тон.

— Скоро. Ты в клинике?

— Был. Два дня. Некогда, работы много. Теперь у меня на службе не кабинет, а палата, вот и вся разница.

— Сегодня застрелили Абдаллаха, — тихо сказал я. — На улице.

— Знаю, — помедлив, ответил эстонец, и мне показалось, что это был уже совсем другой человек.

— А я знаю о… Дмитриеве, — почему-то эти слова дались мне с трудом.

— Не надо, — тихо попросил эстонец. — Не напоминай. Чем я могу тебе помочь?

— Информацией. Мне нужен выход на ливийцев.

— Запоминай, — без паузы ответил Рихо. — Мухаммед ар-Рауи. Общественный центр Ливии в Париже. Проживает: Avenue Peupliers, 2-12. Это резидент Национального Бюро во Франции. Официальное лицо, чисто представительские функции, но вся информация идёт через него. Что ещё?