Я не знаю, как поступить. Я не привык встречаться с не-врагами.
Канал Рой: «Приказы?»
Канал Патоки: «Приказы, Рекс?»
Дракон молчит, но я знаю – он ждет.
Я снова вызываю Хозяина. Нет ответа. Командую теперь я. Решение принимать мне.
Я решаю пойти на контакт.
5. Хартнел
– Итак, где наши Активы? – спросила Эллен Асанто.
– Я же сказал, они на маневрах, – протянул Мюррей.
– Вы постоянно меня байками кормите, но ничего не показываете, мистер Мюррей, – напирала она.
Он театрально вздохнул.
– Мисс Асанто, у вас данные тринадцати собачьих свор по всему Кампече, есть с чем поиграть. И это как ничто показывает, что вам не было нужды сюда ехать. Все это могло бы лежать на вашем столе в Кремниевой долине.
Асанто потрепала свой шарф. От одного взгляда на него потовые железы Хартнела начинали усиленно работать, но на лбу Асанто не выступило ни капли влаги, как она и рассказывала.
– В наши дни собачьи своры – почти всем известная технология, мистер Мюррей. Ваш отряд мультиформов куда интереснее. Будущее военных действий, да? Наши акционеры вложили в этот проект кучу денег. Вы должны что-то им продемонстрировать. Они хотят знать, что деньги не пропали даром.
Слова легко слетали с ее языка, обычный жесткий стиль корпорации. Но Хартнел чувствовал, что между ними осталось много невысказанного. И конечно, ужасному доктору Мурене было плевать на акционеров Асанто. Хартнел почему-то думал, что Асанто тоже.
Все трое втиснулись в нутро броневика «Редмарк», не закрыв люк, чтобы проникал воздух, пока сворачивают лагерь. Человеческие ресурсы компании только начинали движение. Биоформы ушли перед рассветом, прокладывая им путь, намечали цели и принимали на себя главный удар анархистов из засад или ловушек.
Когда биоформы ушли, Мюррей затянул свою обычную шарманку, Хартнел уже не раз это слышал.
– Война – дело дорогое и кровавое, мисс Асанто, – заявил он. – И на протяжении человеческой истории унесла много жизней. Чтобы превратить людей в умелых солдат, нужно вложить в обучение и экипировку такую сумму, которая разорит небольшое государство, и, несмотря на это, невозможно гарантировать, что они вернутся домой целыми. Так уж бывает на войне. Всех нас волнуют жизни людей, мисс Асанто. Их смерть отражается на балансе «Редмарк» и, несомненно, тревожит сны ваших акционеров.
На ее лице можно было прочитать, что она уже слышала эти разглагольствования. Асанто умела выглядеть абсолютно незаинтересованной.
– Биоформы – это солдаты будущего в буквальном смысле, – говорил Мюррей как на камеру, передающую его речь сотням потенциальных клиентов. – Умные, верные, умеющие приспосабливаться, удивительно долговечные, а теперь, с развитием технологии, даже не особенно дорогие. Разработано несколько видов, и готовятся другие, и каждый сконструирован для своей цели. И они не люди, у них нет прав. Есть и другие преимущества.
Его улыбка была резкой и четкой, как осколок стекла, и намекала на туманные выводы.
Он раскрыл несколько экранов, притянув их с потолка, и закрепил. У Мюррея имелась линза из голубого стекла, похожая на монокль, дающая ему приватный доступ ко всем потокам данных от стаи, но сейчас он решил выставить видеосводку на всеобщее обозрение.