Вообще-то я хорошо вижу в темноте, но в этих катакомбах, казалось, с каждым шагом станови лось все темнее. В результате мне пришлось остановиться и достать из кармана трутницу. Опустившись на колени, высыпал на камни щепотку трута, высек искру и вскоре сумел зажечь свечу.

Теперь я шел быстрее, но с каждым шагом воздух вокруг становился все холоднее, и не очень далеко впереди по стене метались зловещие тени. Снова там туда и обратно летали бледные, светящиеся призраки умерших, но теперь их было гораздо больше. Видимо, я побеспокоил их, когда в прошлый раз прошел по туннелю.

Я остановился. Что это? Где-то в отдалении послышался собачий вой. Сердце у меня заколотилось. Это настоящий пес или Лихо? Эндрю говорил об огромном черном псе со злобно оскаленными острыми зубами, об огромном псе, который на самом деле был Лихом. Я уговаривал себя, что нет, это самая обыкновенная собака, каким-то образом забредшая в катакомбы. В конце концов, если кот сюда забрался, почему этого не могла сделать собака?

Вой раздался снова и надолго повис в воздухе, эхом отдаваясь в бесконечном хитросплетении туннелей. Где он, спереди или сзади? В этом туннеле или в другом? Ответа я не знал, но, учитывая, что квизитор и его люди были позади, мне оставалось одно – двигаться в сторону ворот.

Ну я и зашагал, вздрагивая от холода. Обошел раздавленного кота, добрался до развилки, завернул за угол, увидел Серебряные врата. И остановился, почувствовав, как от страха задрожали колени. Потому что впереди, во тьме за пределами круга, выхватываемого пламенем свечи, кто-то ждал меня, сидя на полу около ворот, прислонившись спиной к стене и свесив голову. Может, это сбежавший пленник из тех, кто опередил меня?

Обратного хода все равно не было, поэтому я сделал несколько шагов вперед, высоко подняв свечу. Бородатое лицо повернулось ко мне…

– Что ты так долго? – произнес голос, который я мгновенно узнал. – Я уже пять минут жду тебя тут!

Это оказался Ведьмак, живой и здоровый! Я кинулся вперед, испытывая огромное чувство облегчения оттого, что он сумел сбежать.

На левом глазу у него расплылся ужасный синяк, рот распух. Ясно, что его били.

– Как вы? – с тревогой спросил я.

– Нормально, парень. Еще несколько минут передышки, я отдышусь и буду в полном порядке. Давай открывай пока ворота.

– Алиса была с вами? – спросил я. – В той же камере?

– Нет, парень. Лучше выкинь ее из головы. Помочь мы ей теперь все равно не сможем, зато хлопот с ней не оберешься. – Его голос прозвучал жестко и твердо. – Она заслуживает того, что ее ждет.

– Смерти на костре? Вы же никогда не сжигаете ведьм, а она совсем еще девочка! И вы сами говорили Эндрю, что она невиновна!

Я был потрясен до глубины души. Ведьмак никогда не доверял Алисе, и все же больно слышать, что он так о ней говорит. В особенности теперь, когда он сам только что чудом избежал той же участи.

– Ради бога, парень, ты что, заснул? – нетерпеливо, раздраженно сказал Ведьмак. – Давай пошевеливайся! Доставай ключ и открывай ворота! – Я на мгновение заколебался, и он протянул ко мне руку. – Давай сюда мой посох, парень. Я слишком долго проторчал в сырой камере, и теперь старые кости ноют…