— Да ну? Только для хозяйства? — хмыкнул я, подсаливая курятину и отправляя в рот первый, самый вкусный кусок. Ммм… — Плохо, если только для хозяйства. Женщины… — многозначительно причмокнул я, доедая вторую ножку, — они ласку любят. А два мужа на одну жену — совсем и неплохо. Можно по очереди любиться. Одну ночь — Пауль, а вторую — Пьер. Ты ведь Пьер? А можно и вдвоем. Один ласкает, второй — любит…

Пауль и Пьер угрожающе засверкали глазами. Дескать — ты нас только развяжи, так мы покажем…

— Нам это баловство ни к чему! — пискнул-таки Пьер. — Нам баба для работы нужна.

— Ну, дорогие мои, понятно, почему вы до сих пор не женаты. От работы даже кони дохнут. Вам не жена — рабыня нужна.

— Не твое собачье дело! — взвизгнул Пауль, густо краснея.

Хотя, может, это был Пьер?

— Конечно, не мое, — согласился я, доедая первую курочку и засматриваясь на вторую. Решив, что вторую можно оставить на ужин, стал собираться.

— Дед, а с нами что будет? — обеспокоенно спросил первый брат, а второй поддакнул: — А с лошадью как?

— Лошадь себе возьму, — ответил я, сбрасывая с телеги лишний груз и прикидывая, что взять, а что оставить.

Еды мне теперь хватит надолго, а на ярмарку я не собираюсь. Жаль только, что денег у братишек оказалось мало — не расторговались еще. Наверное, стоило посидеть да подождать, пока они в город съездят.

— Как себе? А мы?! — в один голос завопили братья.

— А что вы? — недоуменно переспросил я. — Посидите тут, в лесу. Рты я вам затыкать не буду, на помощь позовете. Авось кто-нибудь и подойдет. Так что — орите громче.

— Помогите! — визгливо заорал Пауль, за что заработал пинок под ребра и увещевание:

— Орать будешь, когда я уеду! Еще раз услышу — язык вырежу. Понятно?

— Дедушка, нельзя же так! — плачущим голосом сказал Пьер. — Мы к тебе со всей душой — на телегу посадили, накормили, чем боги послали, а ты как с нами обошелся? Товар спортил, ограбил, да еще и в лесу бросаешь, волкам на съедение. Не по-христиански это!

— Ничего себе! — задохнулся я от удивления. — Это где тут христиане выискались? А кто меня в лес завез, в жертву собирался принести? Серп — кур потрошить?

Пауль, уставившись в меня наивными глазенками, оттопырил губу и заныл:

— Но ведь не принесли же? А раз мы тебе ничего плохого не сделали, то зачем ты нас избил да к дереву привязал?

— Надо было подождать, пока сделаете? — присвистнул я.

Братики промолчали, но по их хмурым мордам было заметно, что они искренне считают себя несправедливо обиженными. Наконец тот, который Пьер, не выдержал:

— Все равно неправильно это!

— Конечно, неправильно, — согласился я. — Было бы правильно, если бы вы меня тут повязали, а на обратном пути в жертву принесли? Кому? Фрейе или — Фригг?

— А кто это? — заинтересовался Пьер.

— Даже этого не знаете? — поразился я. — Вы, олухи, каким богам жертву-то собирались принести?

Братья неуверенно переглянулись, и Пауль стал перечислять:

— Ну там — Тору, который с молотком ходит, Вотану, Одноглазому, Локи.

Мне стало смешно. «Христиане» собрались принести жертву языческим богам, а кому именно — не знали.