Он оказался на полу в то же время, когда Персик выбралась из шлюза на лестницу. Стоукс вырвался из столпившейся группы и поспешил к Амосу, с беспокойством улыбаясь.

— Мистер Бартон? Мистер Бартон?

— Можешь звать меня Амосом.

— Да, спасибо. Я подумал, может ли Наталья пойти в дом Сайлеса? Её муж — дворник, и она боится, что если она уйдет без него, они больше никогда не встретятся. Она очень волнуется, сэр.

Персик спустилась по лестнице сзади Амоса мягко, как кошка. Её тень разлилась перед ней на дорожке. Амос почесал руку.

— Вот что. Почти уверен, что мы сможем начать финальную диагностику через сорок пять минут. Когда мы закончим, то все кто будут здесь могут поднять зад в лифте, пока есть место. Любой, кого нет, должен быть достаточно далеко, чтобы не разлететься на атомы, когда мы взлетим. А до тех пор мне вообще пофигу, чем вы тут занимаетесь.

Стоукс усмехнулся и коротко по птичьи кивнул головой.

— Очень хорошо, мистер Бартон. Спасибо.

Амос посмотрел, как тот заспешил обратно.

— Мистер Бартон? Он это серьёзно? — сказала Персик.

— Видимо, — сказал Амос, а затем показал пальцем на Стоукса. — Он думает, что я шутил? Ведь я просто рассказывал ему, как солнце поднимается на восток.

Персик подняла плечо.

— По его мнению, мы хорошие ребята. Всё, что мы говорим, он интерпретирует именно так. А если ты говоришь, что тебе всё равно, жив ли он или умрёт, это вероятно ты так шутишь.

— Серьезно?

— Ага.

— Это действительно глупый способ прожить жизнь.

— Так поступают большинство людей.

— Тогда большинство людей действительно глупы.

— И всё же мы добрались до звёзд, — сказала Персик.

Амос вытянул руки, и мышцы в плечах приятно заныли.

— Знаешь, Персик, это прекрасно, что у нас есть такие помощники, которые нам помогают, но мне было бы приятнее, если бы мы сами всё это сделали.

— Ты говоришь приятнейшие вещи. Я собираюсь нацедить немного кофе, чая или амфетаминов. Тебе что-нибудь нужно?

— Неа. Я в порядке.

Он наблюдал, как она уходит. Она все еще была слишком худой, но, поскольку он вошел в камеру Ямы в Вифлееме, она проявила немного доверия. Он размышлял, хотела ли она вернуться, или хочет, чтобы он убил ее. Наверное стоит спросить её об этом. Он подавил зевок и постучал по ручному терминалу. — Как там у нас дела с параметрами?

— Пока что ошибок не обнаружено, — сказал Эрих. — Так вот чем ты сейчас занимаешься?

— Я занимаюсь этим уже много лет.

— И ты так можешь жить?

— Конечно, если только ты не против всяких хитрожопых пришельцев и корпоративных охранников-засранцев, которые раз за разом пытаются тебя прикончить.

— Никогда не возражал, — сказал Эрих. — Ладно, всё. Мы в конце проверки. У нас немного барахлит переработчик воды, но всё остальное в норме.

— Если мы начнём перерабатывать воду, это будет значить, что всё пошло совсем плохо.

— Я тоже об этом подумал. Хочешь, чтобы я начал разгонять реактор? У них есть скрипты и контрольный список.

— Да, почему ты мне не дашь взять…

Запищал ручной терминал, и незнакомый Амосу голос доложил:

— Босс? Кажется, у нас гости.

— Что ты там видишь? — спохватился Эрих.