Разведчик наконец оставил надоевший зал ожидания и, прихватив с собой безногого товарища, переехал в комфортабельный номер привокзальной гостиницы, за который рассчитался аж на целый месяц вперед из средств, милостиво отписанных Бубенщиковым.

Женька сразу завалился спать, а Макс у открытого окна еще долго анализировал события последних дней.

«Итак, Волков — ненужное звено. Актриса через камеру хранения была напрямик связана с Москвой. И вдруг между ними Центр ставит меня.

Как не крути, третий — лишний!

А лишних в нашей организации всегда убирают!

Стоп… Не такую ли судьбу уготовило мне собственное руководство? Внедрят в уголовную среду, подтолкнут к какой-нибудь кровопролитной разборке, например прикажут “замочить” Бюрократа, на что, кстати, намекал Отважный, — и тихонько приберут под шумок…

План “А”. Особые полномочия. Полная импровизация. Ограничений не будет… Нет, в живых Пашку не оставят! Он сделает свое дело — и канет в небытие.

Вместе с ним исчезнет навсегда и Максим Гольцов. Малоизвестный журналист без постоянного места работы. Да разве ж он первый или последний?

Чтобы выжить, необходимо до малейших подробностей восстановить сценарий планируемой спецоперации, представить его именно таким, каким видит его начальство.

Скорее всего, официальная версия будет выглядеть так: матерый рецидивист Павел Волков, освободившись из мест лишения свободы, влился в ряды банды Бубена и устроил кровавое побоище. Как ему это удалось? Да очень просто! Убрал чиновника, за которым стояли определенные силы криминалитета (в случае с Семашко — братья Корниловы) и таким образом столкнул между собой несколько ОПГ.

Кто прикончил его самого? Да разве это важно? Важно, что российские спецслужбы и силовые ведомства не имеют к этому никакого отношения!»

Странно, но, придя к такому обескураживающему выводу, обиды на свое руководство Макс не держал. У них такая работа! Не допустить, чтобы мафия окончательно захватила власть в нашей несчастной Родине. Используя все возможные (и зачастую — невозможные!) методы. Что жизнь одного, пусть даже очень ценного, агента в этой благородной борьбе?

Но ведь речь шла о его собственной жизни!

Расставаться с которой Гольцов не собирался. Во всяком случае — пока.

Как действовать в такой ситуации? Вскочить в ближайший московский поезд, вернуться домой и сидеть под подолом у жены, пока все не утихнет? Или убрать Бюрократа, не дожидаясь указаний Центра, — и в бега? Купить новый паспорт, затаиться на время в необъятной сибирской тайге? Но ведь он давал присягу, массу всяких подписок! Опять же дети! Что будет с ними?

Да и как жить с надломанной душой? С тавром труса и предателя?

«Нет, я выполню свой долг до конца. Просто буду хитрее и осторожнее. Вместе с тем — решительнее, смелее. Авось и обойдется»…

Он уже не имел сомнений, что вскоре получит приказ запустить в действие план «А» и, выполнив поставленную задачу, попадет под прицел кого-то из членов организации, которого мысленно окрестил Контролером-Ликвидатором.

Хорошо бы вычислить его, пока не пролилась кровь…

Курьеры сразу отпали, они, как уже говорилось, вне Системы.