— Прекрати… Я все же отец… А не просто бесчувственный опер.

— Извини… К счастью, мои орлы прилетели вовремя и сделали все необходимое. Так что с тебя магарыч, дружище.

— За мной не заржавеет…

— Ты ведь знаешь, я сам не пью. Составишь компанию?

— Нет.

— Значит, пьянка переносится на неопределенное время. Пока ты не раскодируешься.

— Лады. А сейчас, Тошик, давай послушаем твой магнитофон.

— Давай, — главврач ловко выдвинул потайной ящик стола, в котором пряталось проволочное звукозаписывающее устройство, подсоединенное к телефону диспетчеров — так он проверял свой персонал на «вшивость». — В котором часу это случилось?

— Двадцать один тридцать.

— Вот… Вот… Слушай!

— В центральном парке умирает девушка лет пятнадцати-шестнадцати, — «глотая» буквы «р», монотонным голосом сообщил неизвестный. — Срочно пришлите карету…

— Это все?

— Все! Он бросил трубку!

— И что ты можешь сказать о звонившем?

— Пожилой мужчина. Может, еврей по национальности. Слышь, как он картавит… Ср-р-рочно… Кар-р-рету! А может, русский — с дефектом речи.

— Не густо.

— Да уж… Но ты по своим каналам можешь пробить, «откуда дровишки»…

— А если звонили с таксофона?

— Не исключено…

— Вот видишь… А в таком случае все, Тошик, кранты… Так что запись ты, того, на всякий случай заханырь…

— В каком смысле?

— Сделай копию и спрячь.

— О’кей! Но зачем?

— Боюсь, что она может заинтересовать еще кого-то.

— Да я пошлю их…

— Успокойся, Антон Петрович… Это не шаромыги какие-нибудь. Взрослые, авторитетные люди с крутыми ксивами в карманах. С такими лучше не ссориться. Надо запись — пожалуйста… Изъять? Ноу проблем! А сам на телефон — и все мне в ухо…

— Номер у тебя тот же?

— Да. Но на него звонить нельзя. Сейчас я куплю новую карточку — и где-то через час сам брякну тебе.

— Понял!

Черные тучи снова опускались на город, грозя вот-вот разразиться очередным проливным дождем.

Егоршин забежал в офис одного из мобильных операторов, где быстро купил новый телефон и стартовый пакет к нему. Однако первый звонок — к доктору Шапиро, все же сделал со старого номера. «Как Аня?» — «Без изменений!» И только следующий — к брату Ивану — стал пробным для навороченного ультрасовременного «Самсунга»:

— Ну, где ты?

— Подлетаю…

— Тебя встретить?

— Не надо. Сам доберусь… Жди дома.

— Хорошо.

— Да, кстати, что у тебя за номер?

— Запасной…

— Неужели все так серьезно, брат?

— Серьезней не бывает… Вскоре убедишься.

— Ты только того, горячки не пори…

— Не учи отца Камасутре, — который раз повторил свое любимое изречение Василий и отключил мобильный.

Ваня приехал только через три часа. Хорошо зная его характер, не терпящий никакой спешки, точности и пунктуальности, Василий не волновался — все время спокойно анализировал сложившуюся ситуацию.

«Итак, “неотложку” вызвал немолодой мужчина с дефектом речи… Кто он? Невольный свидетель преступления, насильник-извращенец, просто сердобольный прохожий? Надо срочно установить его личность… И в первую очередь выяснить, откуда он звонил… Сейчас брякну Андрюхе — пускай занимается. Нет, Шелю трогать нельзя… И вообще — никого из коллег нельзя… Разве только позвонить и назначить встречу. Для этого сгодится и старый телефон».