Как и в фольклоре других народов, в адыгском сказочном эпосе определенное место занимает животный эпос — сказки, где главную роль играют животные, которые действуют в бытовой, житейской сфере.

Сюжетный состав сказок о животных у адыгов сходен с сюжетным составом подобных сказок у других народов. Здесь также преобладают сказки о встречах и приключениях диких и домашних животных, реже — животных и человека. Известно, что животные нередко фигурируют и в волшебных сказках, где они обычно выступают в роли чудесных помощников героя. Круг животных в волшебной и сказке о животных существенно не различается — отличаются их функции в сказочном повествовании и соответственно их характеристика. В волшебной сказке животные всегда играют вспомогательную роль. В сказках-же о животных звери, птицы или домашние животные выступают в качество главных героев. Иногда персонажем сказки о животных бывает человек, но он никогда не играет здесь главной, роли. Животные в сказке вступают в различные отношения между собой — в них, как правило, проявляются их основные черты, устойчиво переходящие из сказки в сказку.

Как и в сказках других народов, животные в адыгской сказке нередко ведут себя как люди и имеют те же слабости и недостатки. В адыгском фольклоре пока не зафиксированы этиологические сюжеты — о происхождении различных зверей и птиц или их важнейших особенностей. Но в сказках сохранились отзвуки веры людей в то, что животные, как и люди, могут разговаривать — их язык дано понимать лишь тому, кто оказал животному какую-то услугу.

В целом же адыгские сказки о животных известны нам на той стадий своего развития, когда образы животных приобретают аллегорический смысл, а сказки в целом — философский подтекст.

Назначение сказок о животных преимущественно дня детской аудитории во многом определило особенности их поэтической структуры.

В отличие от волшебной и даже бытовой сказку о животных отличает краткость и динамичность развития сюжета. Главное место уделено не рассказу о событиях, а характеристике своеобразия персонажей, раскрывающихся в их взаимоотношениях, репликах и диалогах, в которых проявляются их намерения, поступки и характеры. Здесь нет традиционной сказочной обрядности, нет зачина, вводящего в атмосферу сказки. Она начинается сразу с конфликта персонажей, который определяет композицию сказки и дальнейшее развитие ее сюжета.

В основе конфликта в большинстве случаев — встречи различных животных. Завершает сказку нередко назидательный вывод, хотя, в отличие от бытовой, сказке о животных открытая назидательность не свойственна.

Нередко сказки о животных содержат социальные конфликты — это, несомненно, наиболее поздний пласт в развитии животного эпоса; здесь нельзя не видеть взаимодействия бытовой сказки и сказки о животных.

Особый интерес представляет сказочный эпос на современном этапе. Традиционные формулы адыгской сказки — зачины и концовки, формулы женской красоты и мужской храбрости, характеристики бедности и богатства и др. — во многих случаях утрачивают свой традиционный облик, сокращаются, значительно варьируются в словесном выражении, упрощаются; а иногда и вовсе отсутствуют. В сказочных текстах обнаруживается большое число неологизмов, не только лексических, но и отражающих новые черты жизни и быта адыгов.