— Не нужно извиняться. Вы были другом Уилла, верно?

— Да. Да, мы служили вместе.

— Это просто позорище, — зашипела она, склонившись ко мне. — То, что с ним случилось, я имею в виду. Совершеннейшее позорище. После такого мне стыдно быть англичанкой. В городе мало кто со мной согласен, но я его знала — и знала, что он за человек.

Я сглотнул и кивнул, забирая у нее сдачу и молча кладя ее в карман.

— Я мало кого уважаю так, как Мэриан Бэнкрофт, — продолжала она. — Таких людей — один на миллион, честно. Несмотря на все, что случилось, она так помогает демобилизованным солдатам! Ведь по справедливости она бы должна их ненавидеть. Но ничего подобного. Вообще я даже теряюсь. Она для меня загадка.

Я нахмурился, понимая, что даже не спросил Мэриан, чем она занимается в Норидже, как проводит свои дни, на что тратит время. Как это типично для мальчишек вроде меня: мы полностью погружены в себя и даже не думаем, что в мире есть кто-то еще. Звякнул колокольчик на двери — кто-то из посетителей ушел; я поблагодарил Джейн и попрощался.

Прежде чем выйти из кафе, я похлопал себя по карманам, проверяя, на месте ли бумажник и пачка писем. Удостоверившись, что все в порядке, я открыл дверь и вышел на улицу. Мэриан оказалась права: погода была действительно прекрасная. Ясный, теплый день — ветра нет, но нет и чересчур назойливых солнечных лучей. Идеальный день для прогулки… и я вдруг представил себе Уилла, шагающего по этой булыжной мостовой рядом с какой-нибудь влюбленной девицей, которая изо всех сил старается поспеть за ним, украдкой бросает взгляды на его прекрасное лицо и мечтает, что, может быть, за следующим поворотом, где их никто не увидит, он вдруг совершит самый неожиданный, но и самый естественный поступок — повернется к ней, обнимет и притянет к себе.

Я помотал головой, чтобы избавиться от этих мыслей, и оглянулся в поисках Мэриан. Она была в каких-нибудь десяти или двенадцати футах от меня, и притом не одна. Мужчина из кафе последовал за ней и теперь стоял рядом, неистово размахивая руками. Я не сразу понял, что происходит, и глядел на них, не трогаясь с места, пока до меня не дошло, что в жестах мужчины сквозит агрессия. Я быстро подошел к нему и к Мэриан:

— Здравствуйте. Что-нибудь случилось?

— А ты, — мужчина повысил голос и ткнул пальцем мне в лицо, глаза его яростно блестели, — ты, приятель, можешь пока отойти, потому что это не твое дело, и если ты подойдешь хоть чуть ближе, я за себя не отвечаю, понял?

— Леонард. — Мэриан шагнула вперед и встала между нами. — Он тут совершенно ни при чем. Оставь, иначе тебе же будет хуже.

— Не смей мне указывать! — ответил он. Я понял, по крайней мере, что они знакомы — это не просто какой-то прохожий пристал к ней на улице. — Ты не отвечаешь на мои письма, не желаешь со мной разговаривать, когда я прихожу к вам в дом, а теперь заводишь шашни с кем-то еще и тыкаешь этим мне в нос! А ты вообще кем себя вообразил?

Последний вопрос был адресован мне, и я изумленно взглянул на незнакомца, не понимая, что тут вообще можно ответить. Он был вне себя от ярости, щеки красны от гнева, и я видел: он едва удерживается, чтобы не отпихнуть Мэриан и не сбить меня с ног. Я инстинктивно сделал шаг назад.