– О, как красиво! – воскликнула она. – Правда, красиво? – И повернулась к лорду Уэзерби, который задумчиво смотрел на заснеженные деревья.

– Как в сказке, – ответил граф. И снова она подумала, что он угадал ее мысли.

Лорд Уэзерби сошел с крыльца и, ступив прямо в снег, доходивший ему почти до самого верха сапог, подал ей руку.

– Вы спуститесь сюда, Розамунда, или вам нравится только смотреть на снег?

– Он слишком глубокий, – сказала она, засмеявшись, и тоже спустилась с крыльца. – Я никогда в жизни не видела столько снега. О, Джастин, ну разве это не замечательно? Чего бы я только не отдала, чтобы побарахтаться в таких сугробах, когда была ребенком!

Они медленно пошли по дороге, проваливаясь в снег.

– В каждом из нас остается что-то детское, – сказал он. – Если вам хочется носиться по снегу и вопить, не беспокойтесь на мой счет. Возможно, я даже присоединюсь к вам.

– Я бы налепила целую армию снеговиков, – продолжала мечтать Розамунда, – и упросила кухарку дать мне целую корзину моркови для носов. Но увы, я уже не ребенок. – Она улыбнулась ему. – И завидую тем, у кого они есть. Как чудесно иметь своих детей, правда?

Ну вот, опять. Розамунда наклонилась и, зачерпнув горсть снега, стала мять его в руках. Как стыдно!

– Должен признаться, что никогда не задумывался над этим. – В его голосе послышалось удивление. – А разве у вас с мужем не было детей?

– Нет, – ответила она. – И от первой жены у Леонарда тоже не было детей. А нам с ним так хотелось маленького.

– Ну, у вас еще столько времени впереди. А кстати, где же ангел?

– О нет. – Розамунда бросила снежок, который слепила. – Я буду чувствовать себя ужасно глупо.

– Жаль. Может быть, поиграем в снежки? Она кинула на него недоверчивый взгляд:

– В снежки? Мы с вами? О нет.

– Вы боитесь проиграть.

– Ничуть.

– Нет, боитесь. Или боитесь, что я случайно попаду вам в лицо и ваше самолюбие пострадает. Скажите, что просто трусите.

– Ничего подобного! – с негодованием воскликнула она, наклоняясь за снегом, чтобы застать Джастина врасплох. Но когда повернулась к нему, лицо ей залепил снежный ком и, задыхаясь, она услышала его смех.

– Вы можете бросить его, раз уж слепили, – сказал он. Розамунда метнула снежок, но граф ловко увернулся, и он пролетел мимо. – Один ноль в мою пользу.

Завязалась ожесточенная битва. Смеясь, бегая, уворачиваясь, они безжалостно забрасывали друг друга снежками. Капюшон упал с головы Розамунды, мокрый снег стекал по лицу за воротник, и она смеялась без остановки. Джастин Холлидей оказался более метким стрелком, это она поняла почти сразу.

– Вы еще не готовы выбросить белый флаг? – спросил он минут через десять и кинул снежок ей в щеку.

– Ни за что.

Она нагнулась, чтобы зачерпнуть еще снега, но оступилась и рухнула в сугроб. Смеясь, он пришел ей на помощь.

– Бедная Розамунда, – сказал он, протягивая ей руку и рывком поднимая на ноги. – А знаете, вы стали похожи на ангела – такая же белая. Правда, ангелы обычно не швыряются снегом и не выкрикивают выражения, употребляемые в сугубо мужском кругу. – Так вы признаете свое поражение?