После очередной «подзаправки» он принялся внедрять блестящий план продажи акций в сознание барменов на Лексингтон-авеню. Это заняло несколько часов, ибо в каждой точке внедрения нужно было пропустить несколько дополнительных порций, чтобы ввести владельца в соответствующий настрой перед разговором о деле. Но буфетчики, все как один, утверждали, что если бы у них водились деньги на покупку акций, они не прозябали бы в буфетчиках. Было похоже на то, что все они сговорились и решили остановиться именно на этом ответе. По мере того как приближался мглистый, пропитанный сыростью файв-о-клок, он обнаружил, что в них стала развиваться еще более непростительная тенденция — попросту отделываться шутками.

И вот, в пять часов, невероятным усилием воли сосредоточившись, он решил, что должен внести некоторое разнообразие в стиль своей работы. Он выбрал средних размеров магазин полуфабрикатов и вошел. В некоем озарении он чувствовал, что вещь, которую нужно было сделать — навести чары не только на лавочника, но и на всех покупателей, — тогда, возможно, повинуясь стадному инстинкту, они начнут покупать уже как изумленное и тем самым убежденное целое.

— М-мое п-пачтень… — громко начал он севшим голосом. — Имею неб-большое прдло-жение…

Если он хотел тишины, то получил ее. Что-то вроде благоговейного трепета снизошло на нескольких покупателей и седовласого старца в колпаке и переднике, который разделывал курицу.

Энтони извлек из своего расхристанного портфеля пучок бумажек и задорно потряс ими в воздухе.

— Пок-купайте заем, — предложил он, — не хуже чем «либерти»! — Фраза порадовала его, и Энтони решил ее развить. — Лущще, чем «либ-берть»… Каж-ждая такая облига…цея… стоит двух «либ-берти»… — Тут сознание сделало пропуск и перескочило сразу к заключительной части речи, которую он и выдал в соответствующем жестовом оформлении, несколько, правда, искаженном необходимостью держаться то одной, то обеими руками за прилавок. — Значит, т-теерь слушьте. Я потратил на вас время и не желаю з-зать, почему вы не х-хотите покупать. Я хочу, чтоб вы с…казали: «ну, конечно, да». Хочу, чтоб вы сказ…али сколько!

С этого места они должны были начать подходить к нему с авторучками и чековыми книжками в руках. Поняв, что они, должно быть, не уловили сути намека, Энтони, повинуясь актерскому инстинкту, вернулся и повторил финал:

— Теперь слуш-шайте с-сюда!.. Вы отняли… у меня время. Выслуш-шали прел-ложение. С доводами с-согласны? Теперь, все… что я хочу от вас — сколько облигац-иий «либерти»?

— А теперь слушай сюда! — вмешался новый голос. Из стеклянной загородки в углу магазина появился дородный мужчина с лицом, украшенным симметричными завитками светлых волос и медвежьей перевалкой двинулся к Энтони. — Слушай сюда!

— С-сколько? — непоколебимо повторял продавец. — Вы з-заняли мое время…

— Эй, ты! — заорал хозяин. — Сейчас твое время займет полиция.

— Вот уж…ж никогда, — с благородной неустрашимостью отозвался Энтони. — Все, что я хочу знать — сколько?

Из разных мест магазина стали взлетать в воздух крохотные облачка комментариев и увещеваний.