– Люба, перестань! Приятный мужик, разведен, без жилищных и материальных, не первой свежести – да, так ведь и ты не девочка. Давай реально смотреть на вещи. Ты мне спасибо должна сказать. Со Стасом каши не сваришь. Тебе нужен любов-ник при деньгах, при должности, а голым сексом сыт не будешь. Не девочка уже, – повторила Люська. – А ты… Вместо спасибочки морщишься, будто я тебе лимон пытаюсь всучить. Расслабься. Нет так нет. Другого поищем. Кто там у нас остался? – Она наморщила лоб. – Сейчас отработаем девчонок и примемся за учителей. Ох, сколько дел!

…К вечеру в студии собралась разношерстная компания. Люба понятия не имела, какими пряниками заманили сюда всех этих людей. Даже жена Краснова пришла. И бывший муж Караваевой. А вот главный герой не явился. Пришлось обойтись без Ромео. По разные стороны баррикады расселись Монтекки и Капулетти – родители Светы и Стасика с группами поддержки. Люба вместе с парочкой ВИПов выступала третейским судьей. Компанию ей составили фигуристка, известный писатель и адвокат. Последний занял боевую стойку, подтянув повыше манжеты белоснежной сорочки и слегка ослабив узел галстука. Почему-то ни один эфир не обходился без этих марсиан от юриспруденции. Планета, на которой они жили и о которой взахлеб говорили, от реальности была далеко, но напоминать о ее существовании положено было каждый день. «Помните, вы имеете право на…» Цена этого права для каждого конкретного случая почему-то умалчивалась.

Люська вошла в раж. Сначала она стравила учителей, потом принялась за родителей подростков.

– Почему вы запрещали сыну встречаться со Светой? – накинулась она на Краснову.

– Я понятия не имела, что Стасик с кем-то встречается, – затравленно начала озираться женщина.

– А почему он от вас это скрывал?

– Но… но он уже взрослый… Я маникюршей работаю, – пролепетала она. – У меня клиентки… На дом иногда приходят. Стасик старался нам не мешать. Ну и я ему в душу не лезла.

– Да, наши законы несовершенны, – завел свою песню адвокат, – дети должны знать свои права…

Говорил он минут пять, все остальные в это время собирались с силами. Фигуристка согласно кивала, а писатель просто молчал. Когда адвокат сбился и затянул «Э-э-э…», студия встрепенулась.

– А вы? – перекинулась Люська на Максима Караваева. – Как вы это допустили?

– Да мне вообще все равно, с кем она встречалась, – пожал плечами бизнесмен. – У меня еще трое детей. Мальчик, мальчик и мальчик. Близнецы, между прочим.

– У вас тройня?!

– Нет, близнецы и мальчик. Я многодетный отец, – с гордостью сказал Караваев. – Программу рождаемости в отдельно взятой семье перевыполнил.

– А дочь? Она же вам не чужая!

– Я ее содержал! Ее и мать! Танька же нигде не работала! Когда мы развелись, я ей алименты выплачивал, и не столько, сколько государство присудило! Они со Светкой ни в чем не нуждались! Сапоги новые – пожалуйста. Шубку – извольте. Отдых за границей – нате, радуйтесь. Я люблю своих детей. И Светку любил. Но вы меня тоже поймите! Откуда у меня на всех время? Мне деньги зарабатывать надо!

– Вот видите! Видите, до чего доводит равнодушие родителей! Все заняты с утра до вечера на работе! А дети остаются без присмотра!